Лысая гора, полное издание

стия в церемонии херувим с негодованием бросился к нему.

— Ты что ж это делаешь, змея подколодная?

Аспид с явным неудовольствием отстранился и, выстрелив

длинным, раздвоенным на конце языком, закрыл пасть. На шее

Ильи отчётливо были видны прокусы, из которых, пульсируя, вы-

текала кровь.

— Опять п ринялся за ста рое? — набросился херувим на аспи-

да. — К расной к рови захотел, змей поганый?

— И что теперь мне будет? — ухмыльнулся аспид, — вновь дос-

танешь свой пламенный меч? Где же он, твой меч? Который так

чудно пламенеет.

Не вытерпев издевательского тона змея, Лиахим в гневе вы-

хватил из ножен шокер и в ту же секунду поразил Нэда трескучей

молнией.

— Shit! Ты чего? — взвился аспид от боли и тут же оставил Му-

ромского, сползя с него на землю. — Не пил я его кровь.

Вне себя от ярости, херувим ещё ближе подступил к нему.

— А что ж ты тогда делал? — взмахнул он крыльями.

— Я его просто укусил, — заюлил аспид.

— Вот, гад! — в сердцах воскликнул Илья, зажимая рукой шею.

— Ну, зачем так плохо думать обо мне? — мягко добавил ас-

пид. — Ведь укусив тебя, я, тем самым, сделал тебе честь.

— Сделал мне честь? — с недоумением воззрился на него

Илья.

— Ну, да. Я ведь кусаю не всех. А только избранных. К счастью,

ты прошёл наш фейс-контроль, — промолвил аспид. — Ведь всех не

226

перекусаешь. Абсолютное большинство людей я отравляю совсем

иначе. Причём они даже не догадываются об этом. Они даже полу-

чают от этого кайф.

— Как это?

— Ш-ш-ш. Очень просто. С помощью табака, бухла и прочей

наркоты. А также ложного знания. То есть всего того, против чего

ты собрался воевать. А теперь, к счастью, не сможешь.

— Это ещё почему?

— Да потому, что теперь ты отравлен мной на всю свою остав-

шуюся жизнь. Всё! Можешь идти.

Илья не поверил своим ушам.

— Я что, свободен?

— Нет, ты не свободен, — ответил аспид. — Теперь ты наш.

— Что значит ваш? — не понял Муромский и перевёл взгляд

на херувима.

— Ты стал одним из нас, — пояснил ему тот. — Теперь нена-

висть к обезьянам у тебя в крови.

— К обезьянам?

— Ну, да, а также к макакам, гориллам и прочим гамадрилам.

Это ведь мы подсунули коренным жителям Земли теорию эволю-

ции. Дарвин был наш человек. Он лишь озвучил то, что мы ему

сказали.

— Что вы ему сказали?

— Ш-ш-ш. Что абориген произошёл от обезьяны, то есть от

животного, а посему в нём нет ни души, ни искры божьей. Истин-

ные люди — это мы. Есть, правда, ещё язычники, которые ведут

свою родословную от бога и считают себя внуками божьими. С ни-

ми мы ведём беспощадную борьбу. Даже христиане не так страшны

нам, как язычники, поскольку считают себя рабами божьими.

— Ф рейд тоже был наш человек, — добавил херувим, — по-

скольку заставил пове рить всех, что ми ром правит секс и живот-

ные инстинкты.

— Значит, я не раб? — с иронией спросил Муромский.

— Нет, — покачал головой Лиахим. — Ты стал иным.

— Иным?

— Да, — подтвердил ему также и Нэд, вновь вернувший себе

человеческое подобие. — Иным среди своих. Теперь в бригаде чис-

тильщиков ты наши глаза и уши…

— Иди! — кивнул ему Лиахим. — Когда понадобишься, мы те-

бя позовём.

Подобрав по пути выброшенную аспидом кроссовку, наш че-

ловек поспешно выбрался из сгоревшего озера. Не желая задержи-

227

ваться даже на секунду, он с кроссовкой в руке и с задёрнутой шта-

ниной на левой ноге уселся на свой велосипед и помчал в гору, не

оглядываясь.

14. Капище Перуна

Чем выше взбирались по самой широкой аппарели крепости

Майя и Жива, тем шире раздвигался перед ними Ведьмин яр. Дух

захватывало от такого простора внутри оврага, который на глазах

превращался в величественное лесистое ущелье.

— Ну, разве здесь не чудесно? — восхищалась Жива.

— Чудесно, — соглашалась с ней Майя.

— А там наверху, ещё чудеснее. Там настоящая поляна сказок.

Прямая и широкая лента аппарели вскоре закончилась. Далее

укатанная дорожка поворачивала направо к Перекрёстной лощине

и превращалась в траверз — в глубокий ров, больше напоминаю-

щий узкий проход между двумя насыпями, который соединял

Ведьмин яр с широким окружным рвом и одновременно разъеди-

нял центральный и южный бастионы крепости.

Траверз был прорыт перпендикулярно крепостному валу спе-

циально для отхода защитников форта вглубь территории. Именно

здесь и находился сейчас безумный инквизитор, сбежавший от

греха подальше от двух ведьм, встреченных им возле седьмой по-

терны.

Заслышав восторженные голоса девушек, хруст веток и шорох

листьев под их ногами, он, обеспокоенный тем, что находился на

открытом пространстве, мигом перебежал к спасительным кустам

возле двух засохших деревьев, полностью лишённых коры.

Оказавшись на вершине аппарели, девушки в очередной раз

глянули вниз, на всякий случай, чтобы убедиться, что никого внизу

не было — ни людей в чёрном, ни знакомого байкера, который

своим появлением спас их от иных.

— Как видишь, заклинание подействовало, — с облегчением

вздохнула Жива. — Перуна они боятся, как огня.