Мадикен

- Да, - соглашается Мадикен. - А если бы ты запихала и другую горошину во вторую ноздрю, то было бы, наверное, еще в два раза интереснее! Ха-ха-ха!

Но Лисабет уже совсем засыпает, и ей не хочется больше ничего интересного.

- Знаешь что, Мадикен, - говорит она сонным голосом. - В моей школе у детей только одна ноздря.

И тут засыпают обе - и Лисабет, и Мадикен.

МАДИКЕН ПРОВЕРЯЕТ СВОИ СПОСОБНОСТИ К ЯСНОВИДЕНИЮ

Мама почему-то не очень любит, чтобы Мадикен ходила в гости к Нильссонам. А для Мадикен их кухня - самое любимое место. Однажды она слышала, как папа говорил маме:

- Не мешай ей туда ходить! Я хочу, чтобы мои дети знали, что люди бывают всякие. Может быть, это их убережет от высокомерного отношения.

Поскольку это было сказано не для ее ушей, Мадикен не смогла спросить у папы, почему ее надо уберегать от высокомерного отношения. Скорее всего, папа имел в виду, что не надо сердиться на дядю Нильссона, если он по субботам бывает пьяный. Мадикен на него не сердится, ведь и он тоже хорошо к ней относится и называет "милой Мадикен из Юнибаккена", и дядя Нильссон никогда не обижает ни тетю Нильссон, ни Аббе.

- Недаром ведь "Люгнет" значит "отдохновение", вот я и хочу, чтобы мне тут хорошо отдыхалось, - говорит дядя Нильссон, укладываясь поудобнее на кухонном диване. - Нельзя же все время трудиться да трудиться, когда-то можно и отдохнуть!

Тетя Нильссон почти всегда понимает, что дяде Нильссону когда-то нужно отдохнуть, и только изредка отказывается его понимать. Когда приезжает мусорщик, тетя Нильссон не хочет сама вытаскивать мусорную бочку к калитке. Тут уж приходится дяде Нильссону приложить руки. Он это очень не любит, и потом долго отлеживается на диване и не разговаривает с тетей Нильссон. Уставясь в потолок, дядя Нильссон горько жалуется, ни к кому не обращаясь:

- Казалось бы, я домовладелец и хозяин усадьбы, а должен сам таскать мусорный бак через весь двор!

Зато когда дядя Нильссон заводит граммофон и танцует с тетей Нильссон, а Аббе лепит крендельки и по всей усадьбе разносится аромат горячего печенья, тогда у них на кухне бывает очень приятно. Правда, Альва, которая иногда заходит в Люгнет, чтобы забрать Мадикен, говорит, что в жизни не видывала более захламленного и грязного дома. А, впрочем, много ли домов перевидала Альва? В чем-то она, наверно, права - ведь Нильссоны действительно не метут пол и не моют посуду без крайней надобности. Но Мадикен считает, что в общем-то у них все выглядит вполне прилично. Полки украшены расшитыми подзорами. Тетя Нильссон сама вышила на них крестиком красным по белому надписи: "Порядок во всем", "Всякой вещи - свое место", а на самом длинном: "Солнце в небе и доме, солнце в сердце и душе".

- Вот как-нибудь соберусь их постирать, - говорит тетя Нильссон. - Тогда виднее будет, что на них написано.

- Да ну! Ты же их все равно не читаешь, - говорит дядя Нильссон, подхватывает тетю Нильссон за талию, кружит ее в танце и поет:

О, Адольфина!

О, Адольфина!

Вместе забыться!

О, Адольфина!

О, Адольфина!

В вальсе кружиться!

- Полно тебе дурачиться, - говорит тетя Нильссон, а сама хохочет так, что у нее даже живот трясется.

Аббе, склонившийся над кухонным столом, тоже насвистывает "О, Адольфина!" и в такт песне вертит из теста колбаску.

Но лучше всего бывает, когда Аббе и Мадикен остаются на кухне одни. Аббе столько всего знает и так хорошо рассказывает между делом, а Мадикен сидит на диване и слушает. Все истории про привидения, убийц и про войну, которые так любит Лисабет, Мадикен узнала от Аббе.

С убийцами Аббе сталкивался всего три раза в жизни, зато привидений повидал очень много. А Мадикен еще ни разу ни одного не видела.

- Это потому, что я - духовидец, - говорит Аббе. - Для этого надо родиться ясновидящим, иначе ты не увидишь привидений.

Духовидец! Мадикен раньше даже слова такого не знала, но Аббе ей объяснил. У духовидцев глаза устроены иначе, потому они и видят разных духов и привидения, а обычные люди, сколько ни глядят, ничего не видят. Аббе и сам удивляется этой разнице:

- Я просто не понимаю, как это получается у обыкновенных людей - перед человеком стоит привидение, а он прет на него, как будто и не видит.

- Как ты думаешь, я - обыкновенный человек? - спрашивает Мадикен с надеждой в голосе. - Вдруг я тоже духовидец, только не бывала в таких местах, где водятся привидения!

Аббе снисходительно смеется:

- Ты-то духовидица? Да из тебя духовидица, как из поросенка!

Некоторое время Аббе молча лепит крендельки, затем говорит:

- А впрочем, изволь! Если хочешь, я как-нибудь схожу с тобой на кладбище темной ночью.

У Мадикен мороз пробежал по коже.

- На кладбище? А разве там водятся привидения?