Маг и его кошка

– А ты обнаглел, Просперо. Еще не слышал про несчастный случай с твоим дружком-доктором? Его едят черви. И тебя будут жрать. Если не отдашь бумаги, живым отсюда не выйдешь, обещаю, – последнюю фразу он выдохнул мне в лицо, встав почти вплотную.

Чего он привязался? Делать мне больше нечего, как встревать в разборки покойного мейстера с коллегами.

Я подавил досаду и попытался изобразить дружелюбную улыбку. Джанис вот любит повторять, что почти любой вопрос можно решить с помощью переговоров.

– Извини, я сегодня неважно соображаю. Напомни, о каких бумагах речь?

– Не играй со мной, Гарутти! – прорычал жучара Найтвуд, и я подумал, что не знаю его имени и должности в Ордене.

– Играть? Даже в мыслях не было. Прости, ты не мог бы немного отодвинуться и говорить потише? Когда на меня орут, я паникую и забываю даже дату своего рождения.

Пальцы Найтвуда вцепились в мой камзол так, что даже костяшки побелели. Он попробовал встряхнуть меня и изрядно удивился, когда это не получилось.

Мы с покойником почти одного роста, но я тяжелее тощего разеннца фунтов на тридцать.

Под напускным гневом культиста все больше ощущалась неуверенность. Он блефовал. Взвинчивал себя искусственно – лишь бы запугать мейстера. И я реагировал совсем не так, как ожидал Найтвуд, что сбивало жучару с толку.

Я тоже начал нервничать и злиться. До ужаса хотелось врезать по этой самодовольной харе. Просто кулаки чесались. Он еще и стоял так, что открывалась замечательная возможность для удара в челюсть с левой.

А потом добавить в живот правой. И, когда согнется, по шее.

Каррингтон меня видела. Бегай потом за ней – ищи…

– Письма. Свидетельства о смерти. Расписки. Все, чем ты и твой дружок-доктор нам угрожали.

– А, ЭТИ бумаги, – не уверен, что у меня получилось убедительно изобразить человека, который только что вспомнил, о чем речь. – Они в надежном месте у проверенного человека. Не мог бы ты меня отпустить? Пожалуйста. Такая волнительная близость смущает…

Найтвуд разжал пальцы. Вид у него стал озадаченный.

– Ты пьян?

Хорошая версия, но на пьяного я не тянул. Если покойник был трусом, а поведение Найтвуда намекало на это, то дерзости скорее могли быть вызваны…

– Принял немного кхаша.

Дружок-доктор, которого едят черви, бумаги, шантаж и угрозы…

Я даже выругался, когда сообразил, что к чему:

– Это случайно не твоя зверушка приходила на днях по мою душу?

По испугу на его лице я понял, что попал в цель. И поспешил развить успех:

– Ты идиот, Найтвуд?! На что надеялся? Что я храню бумаги дома? И после моей смерти они никак не всплывут?

Он сглотнул и отступил, пробормотав:

– Что-то ты слишком наглый сегодня…

– Не люблю, когда меня пытаются убить, – теперь уже я наступал, не давая ему увеличить расстояние между нами. – Эта тварь сожрала моих слуг. За это тебе придется заплатить.

– За тобой тоже водятся кое-какие делишки, – пятясь, выкрикнул Найтвуд. – Думаешь, я не слышал про маки, которые вы с доктором растили в саду? Лорду-командору будет очень интересно узнать, как использовалась лаборатория…

Какие любопытные подробности!

– Да ну? Зачем тогда посылать химеру? Может, у тебя нет доказательств?

Он уткнулся спиной в дверь и совсем сник:

– Чего ты хочешь?

Знать бы еще, чего я должен от него хотеть.

– Того же, что и раньше.

– Я не успел! Мне нужна отсрочка.

– Мне кажется, у тебя было достаточно времени.

– У меня только половина. Я не знал, что ты придешь сегодня, Просперо.

– Хорошо. Сегодня отдашь половину. – Он расслабился и даже позволил себе улыбку, когда я припечатал: – И через неделю еще два раза по столько.

Вот теперь он возмутился:

– Так нечестно! У меня просто нет таких денег!

Тю, вся драма из-за банальных денег. Я надеялся на что-то более интересное.

– Значит, достань их.

– Ты сильно ошибаешься, – с непонятной угрозой в голосе произнес Найтвуд. – Мы получаем не так уж и много. И надо платить посредникам…

– Это должно меня волновать? – наугад спросил я. Судя по реакции, снова попал в цель, потому что он заныл, что я выкручиваю ему руки, оставляю без штанов и вообще слишком жесток.

Я выслушал эту комедию со скептичной улыбкой, не пытаясь давить или спорить, потому что не знал, о чем идет речь. Мое молчание нервировало культиста куда сильней любых слов.

– …Двое-трое в месяц, не больше. И не за всякий товар дают хорошую цену.

Я пожал плечами:

– Значит, надо больше товара.

– Где взять столько изгнанников?!

Я поперхнулся и закашлялся в попытке скрыть выражение лица. Иначе у Найтвуда могли родиться закономерные подозрения.

Намеки на протяжении разговора и то, что я видел в подземелье, разом сложились, как части единой головоломки. У Исы есть такая – осколки разноцветного льда. Вообще предполагается, что из нее составляешь возвышенное изречение – одну из так любимых девами бесполезных, глубокомысленных цитат про Жизнь, Смерть и Предназначение, но у меня, когда я взялся собирать, получилась непристойность. Княгиня сначала возмутилась, а потом сказала, что ничего иного от меня и не ждала.

Вот и сейчас подсунутая жизнью головоломка складывалась во всем известное слово и не менее известный эпитет к нему.