Магия шипов

Элизабет вздрогнула и подняла глаза. Эшкрофт стоял рядом с ней. Карета Натаниэля уже скрылась из виду. У нее создалось впечатление, что канцлер уже некоторое время разговаривает с ней, однако она не слышала ни единого слова. Девушка пробормотала извинения, за которыми последовала серия бессвязных благодарностей за все, что он сказал в своей речи, ни одна из которых, казалось, не имела большого смысла даже для нее самой.

Выражение его лица смягчилось.

– Не беспокойтесь об этом. Почему бы вам не зайти внутрь?

Она последовала за ним вглубь поместья, и ее глаза расширились в изумлении. Все люстры были зажжены и отбрасывали зыбкие отблески на полированный мрамор и позолоченную штукатурку. Зеркала в изящных золоченных рамах отражали свет, льющийся со всех сторон. Слуги в одинаковых ливреях сновали туда-сюда, останавливаясь, чтобы поклониться им.

– Здесь вы будете в безопасности, – уверил Эшкрофт. – Территория тщательно охраняется. За последние сотни лет никто не вторгался в эти владения. На самом деле, в семнадцатом веке это поместье смогло отразить целую армию.

Среди великолепия дома канцлер, со своими светлыми волосами и красивыми чертами лица, напоминал героя со страниц сказок. Стеснение сковало язык Элизабет. На сей раз ей пришлось набраться храбрости, чтобы заговорить.

– Сэр, что такого Натаниэль не сказал мне?

– Ах, вижу, вы подслушивали. – Улыбка заиграла на его губах. – Понимаете ли, он сам настоял на том, чтобы сопровождать вас из Саммерсхолла. Похоже, прошлой весной вы произвели на него неизгладимое впечатление – мальчик был совершенно убежден в вашей невиновности. Натаниэль так редко верит в людей, что у меня не хватило духу отказать ему.

Удивление лишило ее дара речи. Она машинально посмотрела в окно, но карета уже исчезла из виду. Натаниэль беспокоился о ней? Это казалось невозможным, ведь он ничем этого не выдал. Неужели это правда?

– А, мистер Хоб! – Эшкрофт окликнул проходившего мимо дворецкого. – Я вижу, вы унесли наверх вещи мисс Скривнер. Не покажете ли ей комнату? – Он повернулся к Элизабет. – Мисс Скривнер, боюсь, меня ждут дела. Однако я хотел бы обсудить с вами завтра тот инцидент в Саммерсхолле. Если у вас есть какая-то информация – что-нибудь, что, по вашему мнению, могло заставить преступника напасть на вас прошлой ночью, это было бы очень полезно для нашего расследования.

Элизабет кивнула, но на секунду запнулась, когда дворецкий повел ее к лестнице. У нее действительно была информация для него. Она единственный человек, который знал, что саботаж – дело рук чародея. Почему бы не сказать ему сейчас, не дожидаясь завтрашнего дня? Это займет всего минуту. Она остановилась на нижней ступеньке, чувствуя себя песчинкой в этом океане белого мрамора и позолоты.

– Сэр?

Эшкрофт повернулся, в его рубиновом глазу сверкнул свет люстры. Он не выглядел раздраженным, лишь вежливо вопрошающим, однако ее убежденность пошатнулась. Возможно, это было не самое подходящее время. Определенно не сейчас, когда дворецкий и все остальные слуги могли услышать их разговор.

– А где ваш демон-слуга? – спросила она вместо этого. Эшкрофт выглядел слегка удивленным.

– Я скрываю ее в свете дня, потому что вид демона огорчает мою жену Викторию. Так будет лучше. Лорелея всегда служила мне верой и правдой, однако, никогда нельзя позволять себе сближаться с этими созданиями. Лучше не забывать, что они повинуются нам только потому, что обязаны. Чародеи слишком дорого платят за эту ошибку.

– Как заплатил отец Натаниэля, – неуверенно отметила Элизабет.

– Ах… верно. – Его лицо омрачилось. – Я не в курсе всей истории – знаю лишь о том, что там присутствовали определенные… – Он запнулся и покачал головой. – Все считали Алистера хорошим человеком. Но под самый конец он уже был не в себе. Я не хотел бы отзываться плохо о тех, кого уже нет с нами.

Элизабет прокручивала в голове его слова, следуя за дворецким наверх. Что же Эшкрофт хотел сказать этим?

Она никак не могла понять связь между Натаниэлем и Сайласом. Как мог чародей быть таким дружелюбным, зная, что тот представляет из себя и после того, что он сделал? И все же, судя по всему, он никогда не причинял вреда молодому Торну. Почему Сайлас не воспользовался возможностью навредить, когда ему было всего двенадцать лет и он был так уязвим и напуган?

Она нахмурилась, отбросив эти мысли. Не следует тратить время на раздумья о Натаниэле. Ей не следует волноваться о том факте, что он рискует жизнью, доверившись демону.

– Ваша комната, мисс, – сказал дворецкий, останавливаясь у двери. Его голос звучал так, словно ему было трудно говорить. Она удивленно посмотрела на него и почувствовала беспокойство. Это был огромный мужчина, крепко сложенный и высокий, значительно выше Элизабет, что делало его самым рослым человеком, которого она когда-либо видела. Костюм сидел на нем как-то странно, а взгляд на восковом лице был необычайно рассеян.

К ним суетливо подбежала розовощекая служанка, выглядевшая сильно взволнованной. Непослушные пряди ее мышиного цвета волос торчали из пучка на затылке.