Магнит неприятностей

Он был маленьким, но быстрым. В кишащем, гноящемся лабиринте, которым был Алеев, это были преимущества. Он спустился по желобу, едва удосужившись выставить руки и ноги, чтобы замедлить спуск. Затем вверх по служебной дороге, через мост из параллельных линий электропередач, вниз по еще одному промежутку между двумя зданиями и на переулок. Там никто даже не удосужился посмотреть в его сторону. Подобно бедности и бессилию, бегство и погоня были неотъемлемой частью повседневной жизни округа.

Конференц-зал на крыше был не единственным секретным местом, известным членам быстро распадающейся группы. Кроме своих коллективных убежищ, у каждого из них были свои особые, личные места. Запыхавшись, запыхавшись от сил и адреналина, Субар, наконец, бросился в один из нескольких мусорных баков, привинченных к задней части большого мусоровоза. Внутри мусорного ведра непрекращающийся гул и грохот городской службы, на которую он опирался, были оглушительными. Но никто не мог услышать его здесь, уловить его тепловую сигнатуру или унюхать. Прижавшись спиной к внутренней стене мусорного ведра, зажав лицо между коленями и обняв обе руки, он ждал, когда массивная рука, будь то человеческая или инопланетная, вырвет дверь в сторону и вытащит его наружу.

Время прошло. Час, потом еще. Он осмелился подумать, что, возможно, потряс своих преследователей. Он не мог вернуться домой, он знал. Чалони мог выдать эту информацию вместе со всем остальным. Поскольку его дом и семья, возможно, находились под наблюдением, а личное пространство было нарушено, ему некуда было идти.

Один во мраке, пока в безопасности и не имея других дел, он наконец позволил себе заплакать.

Он резко проснулся в темноте, за его спиной плавно грохотала скрытая громадина перерабатывающего оборудования. Желая закричать, он знал достаточно, чтобы этого не делать. Как только он протер и без того воспаленные глаза так тщательно, как только мог, он медленно приоткрыл дверцу мусорного ведра и выглянул наружу.

Подъезд был пуст, земля сырая. Пока он спал, шел дождь. Не было никаких следов великанш-близнецов с мрачными лицами, мускулистого следователя или пугающе молчаливого инопланетянина. Толкнув дверцу бункера, он выбрался наружу. В искусственном каньоне, образованном окружающими постройками, все еще было темно, но над головой виднелось неровное пятно оранжево-коричневого неба. Взгляд на его непомерно дорогой и нелепо модный новый комбинезон показал, что было без восьми утра. Измученный и напуганный, он проспал остаток предыдущего дня и всю ночь.

Он стоял там один, протирая глаза. Он не мог вернуться домой. В зависимости от того, сколько Чалони рассказал своим похитителям перед смертью — а он, вероятно, рассказал им очень многое, предположил Субар, — они могли поджидать его поблизости. Возможно, спрятался в коридоре, ожидая, чтобы схватить его, когда он вошел, и исчез, прежде чем кто-либо заметил. Зная своих родителей так хорошо, как он сам, Субар сомневался, что они будут тратить много времени, оплакивая его исчезновение. Не мог он и пытаться достать припасы из уединенного места: оно наверняка находилось под наблюдением.

Они будут преследовать его, он знал. Такие люди не пропускали оскорблений. Они будут неутомимы в своем преследовании, не останавливаясь, пока не найдут каждого из тех, кто усилил склад. Ему некуда было идти и не на кого было излить свое горе. За исключением, может быть, одного…

В последний раз он помнил, как испытал такое же облегчение, когда Эшил ответил на его сообщение, когда этот странный высокий инопланетянин спас его от транкса и полиции. Он встретил ее в обычном месте на крыше ее дома, но не раньше, чем наблюдал за ней из укрытия, когда она стояла одна и искала его. Не было причин предполагать, что Чалони или кто-либо из других членов группы знал об этом месте.

, или даже случайная дружба, но он не рисковал, потому что знал, что ничего не получит.

Когда он, наконец, вышел из укрытия, она увидела его со смесью недоумения и раздражения.

"Вот ты где! В какую игру ты сегодня играешь, Субар? Я не думаю, что мне нравится… эй, успокойся!

Он наполовину направил, наполовину втащил ее обратно в скопление служебных каналов, где он спрятался. Ее отношение изменилось в тот момент, когда она внимательно рассмотрела его лицо.

— Ты сказал, что это чрезвычайная ситуация, Субар, но я не понял… —

Он прервал ее, все, что случилось с ним на прошлой неделе, выплеснулось потоком слов. Она внимательно слушала все это, даже не кивала, просто давая ему выговориться, пока он не закончил описанием ужасных событий предыдущего дня. Когда он наконец закончил, она протянула руку и осторожно положила руку ему на плечо.

"Чем ты планируешь заняться?" — спросила она так сочувственно, как только могла.

"Я не знаю." Его глаза преследовали воспоминания об ужасах, свидетелем которых он был вчера утром. «Я не могу вернуться домой; они могут следить за всем зданием. Мусорный ящик, который я использовал прошлой ночью, думаю, безопасен, но там ничего нет. Это просто пустая коробка. Мне больше некуда идти».