Макамы

Можно заметить еще одну общую для всех макам существенную особенность, которая отражает процесс схождения указанных двух источников, а именно отсутствие стилевого единства. В тексте всех макам перемежаются большие или меньшие куски обычной прозы и садж'а, причем происходит это не от неумения или невозможности «подобрать рифму»: ведь послания ал-Хамадани свидетельствуют о том, что в садж'е он весьма искусен и рифмованная речь никаких трудностей ему не доставляет. Очевидно, это принципиальный подход. Так, в садж'е выдержаны зачины большинства макам, обязательно — речи, когда они составляют основное ядро макамы (иногда речь произносится в стихах), детальные описания предметов и обстановки. В изложении событий, напротив, рифма проявляется от случая к случаю, а момент узнавания рассказчиком Абу-л-Фатха всегда преподносится в прозе. Иными словами, процесс соединения двух истоков жанра наблюдается и на уровне стиля.

Композиционно большая часть макам строится по нехитрому принципу: рассказчик и неузнанный им главный герой^{27}

встречаются в каком-либо собрании людей — на площади, в мечети, на месте стоянки путешественников, в компании любителей словесности и т.п. (вариантов здесь может быть довольно много); эпизоду первой встречи обычно предшествует экспозиция, излагающая обстоятельства, в которых оказался рассказчик. Герой демонстрирует в собрании свое словесное мастерство — причем его речь чаще всего содержит просьбу о помощи — и получает от слушателей соответствующую мзду.

Однако не во всех макамах главным героем оказывается Абу-л-Фатх ал-Искандари — в некоторых герой, не называя своего имени, просто сообщает, что он родом из Александрии, а в некоторых ни имя, ни происхождение героя вообще не указываются. В тех макамах, где фигурирует именно Абу-л-Фатх, добавляется еще эпизод узнавания, содержащий диалог рассказчика с плутом и заключительные стихи последнего.

По всей видимости, у Бади' аз-Замана жанр макамы еще не устоялся. Вероятно, к числу более ранних макам относятся те, которые не подходят под окончательно сложившийся жанровый шаблон, то есть чисто риторические, не содержащие авантюрного элемента, и чисто авантюрные, где риторические украшения сведены к минимуму. Очевидно, стандартная композиция макамы с центральной речью главного героя, бродяги и обманщика, складывается не сразу и этот герой не сразу контаминируется с Абу-л-Фатхом из макам, описывающих плутовские проделки без риторики (Мосульская, Армянская). Недаром в некоторых макамах, как уже упоминалось, герой, будь то знаток поэзии, проповедник или попросту попрошайка, не носит никакого имени, в лучшем случае он сообщает рассказчику, что родом из Александрии, притом эпизод с узнаванием главного героя рассказчиком отсутствует, то есть этот Александриец как будто бы и не Абу-л-Фатх, которого рассказчик всегда узнаёт, рано или поздно.

На мысль о том, что первоначально присутствие Абу-л-Фатха в макаме не было обязательным, наводят и макамы с затянутой экспозицией, разрастающейся до самостоятельного рассказа. Так, в Львиной макаме встрече с Абу-л-Фатхом предшествуют ключевые для сюжета встречи со львом и с коварным разбойником; в Асвадской центральное место занимает встреча с мальчиком-импровизатором, в Иблисской — беседа о поэзии с самим дьяволом; в Русафской макаме содержится перечисление уловок «детей Сасана», причем Абу-л-Фатх лишь упоминается в самом конце. Создается впечатление, что здесь эпизоды с участием Абу-л-Фатха являются избыточными: они как будто добавлены позже, чтобы включить эти макамы в общий круг «абулфатховских».

О том, что Бади' аз-Заман не мыслил свои макамы как единый цикл, свидетельствуют и повторы, встречающиеся в них вопреки гордому утверждению самого автора, что среди его макам «не найти двух, хоть сколько-нибудь сходных между собой по смыслу или выражениям»^{28}. На самом же деле макамы Голодная и Жирная варьируют одну и ту же тему, ставя героя в почти аналогичные ситуации; вариациями на одну и ту же тему являются также макамы Иракская и Поэтическая, которые к тому же и текстуально частично повторяют друг друга. Текстуальные совпадения, меньшие по объему, встречаются и в других макамах, например в Куфийской и Звездочетской, в Балхской и Желтой; почти дословно совпадают заключительные стихи в макамах Джахизовской и Научной или последние строки стихов в макамах Балхской и Казвинской и т. д. Эти совпадения — еще одно свидетельство того, что создавались макамы Бади' аз-Замана в разное время, и он, в разных ситуациях и обращаясь к разным меценатам, мог позволить себе повторы тех или иных удачных (или просто подходящих к случаю) пассажей.