Мактуб. Принц Анмара

— Разумеется, нет. Я не менее требователен и к своим наложницам, Джамаль, которых у меня гораздо больше, чем официальных жен. Поверь, многие обладающие достаточными средствами влиятельные люди нашей страны предпочитают безопасное разнообразие в личной сфере, — хищная улыбка раздвигает мясистые губы советника. — Я могу оказать особое отношение и доверие, позволив тебе выбрать любую из этих маленьких хрустальных красавиц.

— Это невероятно щедрый дар, — вежливо отвечаю я. В глазах темнеет от кровожадного желания собственными руками кастрировать это ничтожество и заставить сожрать орган, которым он познает, какая именно из девочек заслуживает «великой чести».

— Будущий Правитель достоин лучших даров, — торжественным тоном вещает Советник.

— А если мой выбор упадет на ту, что уже приглянулась вам? — намеренно равнодушным тоном уточняю я.

— Ты не должен беспокоиться на этот счет, — заверяет меня Дамир Видад. — Я готов уступить. Гарантирую, что все они невинны и чисты.

— И я смогу забрать понравившуюся девочку прямо сейчас?

— Если пожелаешь, — кивает ублюдок.

Я изображаю глубокую задумчивость, с огромным трудом сдерживая потребность одним мощным ударом сбить спесь с лица этого отродья Шайтана.

— Как насчет этой? — спрашиваю я невозмутимым тоном, показывая на одиноко стоящую малышку, с тоской смотрящую на беспечных подруг. На лице Дамира появляется озадаченное выражение, глубокая морщина пролегает между сдвинутых бровей.

— Она оказалась здесь случайно. Я собирался отправить ее в дом для прислуги. Девочка, к сожалению, не совсем подходит для озвученных выше целей.

— Вы говорили, что я могу выбрать любую, советник, — бесстрастно напоминаю я.

— Да, — нехотя соглашается Дамир. — Что ж, я вижу, ты не ищешь легкий путей, Джамаль. Я не вправе взять назад данное слово, но если девчонка разочарует тебя, то прошу не винить меня в этом.

— Аллах свидетель, я никогда не стану обвинять такого щедрого человека за собственный выбор.

— Тогда по рукам, — он протягивает ладонь, и мы обмениваемся крепким рукопожатием. Сдерживать неприязнь становится все сложнее, поэтому я спешу закончить нашу встречу.

— Если у вас больше нет ко мне вопросов, то я бы хотел вернуться домой, к своим женам.

— Я распоряжусь, чтобы тебя доставили в целости и сохранности, Джамаль. Девочку отвезут туда, куда скажешь. Я надеюсь, что мои слова заставили тебя повременить с решением в отношении Эрики Доусон?

— Я подумаю, советник, — уклончиво отвечаю я.

— Будущий король должен уметь прислушиваться к мудрым советам своих подданных. Прежде чем ты покинешь резиденцию, прошу тебя ознакомиться с составленными моими юристами документами и, если не возникнет вопросов и возражений, подписать их, — премьер-министр указывает ладонью на свой стол.

***

Спустя час, передав на хранение советнику стопку подписанных документов, я вылетаю из королевских владений Видада на том же вертолёте, что доставил меня туда. Отправив Аделе строгие и конкретные инструкции в отношении девочки, которую доставят наземным транспортом под ее личную ответственность, я позволяю себе расслабиться и выдохнуть на пару минут, глядя на притирающиеся за стеклом иллюминатора пейзажи. Анмар настолько же прекрасен, насколько червив изнутри. И сегодня в очередной раз я убедился, насколько глубоко проникла гниль, распространяемая людьми, уверенными в том, что политические заговоры и влияние способны укрепить и контроль над страной. Их ждет глубокое разочарование и достойное возмездие. Совсем скоро. Три дня.

У меня мало времени. Надо успеть еще слишком многое, чтобы не оказаться под перекрёстным огнем. Я должен все просчитать, взвесить и составить идеальный план действий. Видит Аллах, я как никогда близок к цели, и эта мысль наполняет меня необходимой энергией и ясностью мысли.

Однако за пять минут до посадки мое настроение делает резкий скачок вниз. Виной тому мое внезапное желание убедиться в том, что пока я отсутствовал, в доме не произошло ничего вопиющего и выходящего за рамки дозволенного. Я имею в виду трех агрессивно настроенных друг против друга женщин, вынужденных временно находиться под одной крышей. Мне хватило десяти минут просмотра видео со скрытых камер внутреннего наблюдения, установленных во всех комнатах и помещениях дома, чтобы оценить всю картину. Ни одного скандала или стычки. Лейла и Аида сразу после моего отлета разошлись по спальням, чтобы предаться меланхолии, и ни разу не покинули своих комнат.

В отличие от Эйнин.

Худшие опасения обретают реальные очертания, пока я наблюдаю, как она пробирается в мой кабинет, переодевшись в одежду прислуги, и роется по ящикам и полкам. Виски сдавливает резкая боль, руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

Что же мне делать с тобой, Эрика Доусон? Убить, пытать, заставить признаться или послать к черту весь мир и попытаться спасти то, что от нас осталось?

Рика