Мальчик как мальчик

Когда-то давно Светка была просто умной и насмешливой, как многие девчонки из интеллигентных московских семей. Это я сделал ее циничной стервой. Сделал и сам испугался.

– Поговорим после, – сказал я. – Репетиции пора начинать.

– Ты уверен?

Светка оглядывала тебя и только что не морщилась. Ты же бледнел на глазах. Я знал, в чем тут дело. Ты не соврал мне: ты имел мало опыта со взрослыми тетками. Да еще с такими, как моя Светка.

В настоящих бриллиантах на гладкой шее.

– А что он может? – спросила Светка.

– Не спеши, – посоветовал я. – Вы сначала познакомьтесь.

Ты привстал и пожал светкину руку. «Митя», – пискнул тихонько. Лучше бы вообще молчал.

– Дмитрий Меньшиков, – досказал я за тебя. – Даже псевдоним не нужен.

– И правда, как поэтично, – усмехнулась Светка. – Может, прочтете нам что-нибудь, Дмитрий? Поэтическое, а? Вы же у нас Поэт Бездомный. А не хрен собачий.

Ты вздрогнул.

Тогда я сделал вот что: поднялся на ноги, пригладил светкины волосы и улыбнулся. Такой прием всегда ее обезоруживал. Удивительно, но Светка до сих пор любила меня. Это была разновидность импринтинга. А может, привычка свыше (именно так я и понимал грустную фразу Пушкина). Мы до сих пор думали, что всегда можем вернуться друг к другу. Пусть это и было иллюзией.

Успокоив Светку, я поглядел на тебя.

Ты уже умел понимать мой взгляд. И успокоился тоже.

– Я могу прочитать стихи, – сказал ты. – Хотите?

Светка пожала плечами. Ты встал и отодвинул кресло. Легко откинул прядь со лба (Светка прищурилась). Приложил палец к переносице, будто вспоминал текст. Провел ладошкой по лицу и неуловимо изменился – стал совершенно питерским интеллигентным мальчиком, каким никогда и не был.

И начал читать – небыстро и негромко:

Я должен быть всегда один.Держись подальше от меня.Пригревшись на моей груди,спит ядовитая змея.Она проснется как-нибудь,как только станет потемней.Она прикажет мне уснуть,чтобы убить меня во сне.

Я следил за тобой с сомнением. Ты читал нараспев, и стихи звучали в моей голове, накладываясь на неясную мелодию. У тебя было безупречное чувство ритма. Слова можно было не слушать, но я делал над собой усилие:

Всю ночь по улице моейнеслышно бродит белый волк,и в тусклом свете фонарейя мог бы разглядеть его.И воет ветер за окном,сова уселась на карниз,и я сходил бы за вином,да вот боюсь спускаться вниз.

Да, очень по-питерски, подумал я. Как-то слишком знакомо. Я вспомнил юность. Друга-однокурсника в студии на Владимирском. Горели свечи, и кто-то уже пошел за вином в магазин на углу. Мы были последним поколением, которое застало ночную торговлю бухлом.

В моей квартире есть скелет,он спрятан глубоко в шкафу.

Ему всего шестнадцать лет,порой мы курим с ним траву.Вот если б я тебя имел,то посадил бы в этот шкафи доставал, когда хотел,и безусловно был бы прав.

Здесь Светка еле заметно улыбнулась. Ты же опустил голову, и твои глаза блеснули из-под челки:

Ведь я любил тебя однуи не хотел делить ни с кем.Теперь я не могу заснуть,и лунный свет на потолке.А там, на кухне, день за днемиз крана капает вода.

И мне сходить бы за вином —и всё устроится тогда.

– Чье это? – спросила Светка, помолчав.

– Не знаю. Слышал когда-то давно. Еще в театралке.

Светка хмыкнула. Она не осталась равнодушной, я видел. В этом и есть одноразовая магия стихов – в пульсирующем сигнале, проникающем сквозь барьеры жизненного опыта. Возникающий резонанс не зависит от качества сигнала.

– А ведь это похоже… – начала Светка. – Это похоже… в общем, теперь я поняла, почему он тебе понравился.

– Понятия не имею, почему, – сказал я. – Никогда от него стихов не слышал.

Ты так и стоял, понурившись. «Не жмись, Есенин, – приказал я беззвучно. – Ну-ка, заканчивай».

Уловив сигнал, ты поднял голову и улыбнулся.

– А теперь станцуй, – попросила Светка.

Не трогаясь с места, ты смотрел на меня. Легонько развел руками, будто в недоумении. Жест получился мимолетным, скользящим, неосмысленным. Примерно как на гифке с удивленным Джоном Траволтой. Увидев это, Светка засмеялась.

– Не надо ничего, – сказала она. – Ты уже на проекте. Сергей ошибается редко… и потом, для твоей роли ничего особенного и не требуется.

«Как бы не так, – подумал я. – Мы перепишем сценарий».

* * *