Мальчики в лодке

На укрытой береговой линией дорожке под номером два Италия внезапно рванула вперед и начала прокладывать себе дорогу в лидеры наряду с Германией. Когда нос итальянской лодки прошел мимо отметки в половину пути, начал звонить колокол, оповещая зрителей на финише, что соревнующиеся приближаются. Семьдесят пять тысяч человек поднялись на ноги и впервые начали смотреть на лодки, приближающиеся к ним, похожие на длинных узких пауков, перебирающих лапками по серым просторам озера Лангер-Зее. На балконе Хаус Вест Гитлер, Геббельс и Геринг прижали свои бинокли к глазам. На балконе эллинга по соседству Эл Албриксон увидел, как «Хаски Клиппер» отстает на внешней линии, расположившись рядом с британской лодкой. Деревья и здания мешали обзору, и он не видел ближние дорожки и лодки на них. На какой-то момент с его обзорной точки состязание выглядело так, будто парни и британцы были впереди, уплыв вперед от остальных. Потом он услышал, как комментатор назвал промежуточное время на километровой отметке. Толпа взревела. Италия была на первом месте, но всего на секунду впереди Германии на втором. Швейцария шла за Германией, на третьем. Венгрия – на четвертом. Великобритания ушла назад с поля, сильно отстав, к лодке США, которая была на последнем месте. Парни Албриксона теперь были почти на полных пять секунд позади лидеров.

На корме «Хаски Клиппер» Бобби Мок не мог позволить себе ждать дольше. Он согнулся вперед и приказал Хьюму увеличить скорость гребка. «Быстрее!» – крикнул он в лицо загребному. «Быстрее!» – ничего не произошло. «Быстрее, Дон! Быстрее!» – кричал он умоляющим тоном. Голова Хьюма раскачивалась взад и вперед в соответствии с ритмом лодки, как будто он вот-вот уснет. Казалось, что он высматривает что-то на полу лодки. У Мока не получалось даже посмотреть в глаза Хьюму. Парни продолжали грести на частоте в тридцать пять ударов, проигрывая битву ветру и почти каждой лодке на дистанции. Бобби Мок боролся с паникой.

На отметке в километр и сто метров Германия вновь перехватила лидерскую позицию у Италии. Еще один громогласный рев поднялся от толпы прямо по озеру. Потом этот рев перерос в скандирование: «Дойч-ланд! Дойч-ланд! Дойч-ланд!» – одновременно с каждым гребком немецкой лодки. На балконе Гитлер глядел из-под козырька фуражки и раскачивался взад и вперед одновременно с шумом толпы. Эл Албриксон наконец увидел лодки Германии и Италии, которые шли по ближней стороне озера в лидерских позициях, но проигнорировал это и перевел свои серые глаза на американскую лодку на дальней стороне дистанции, пытаясь прочитать мысли Мока. Расстановка сил начинала напоминать Поукипси. Албриксон не знал, хорошо это или плохо. В Сиэтле тишина повисла в гостиной дома Гарри Ранца. Было сложно сказать наверняка, что происходит в Берлине, но объявление промежуточного времени вызывало волнение.

В лодке Джо понятия не имел, как шли дела, он лишь знал, что не видел ни одной лодки, уходившей назад от них – ничего, кроме флотилии моторных катеров, столпившихся вокруг гоночного поля, которые везли официальных лиц и операторов Рифеншталь. Все время он мощно греб против ветра, в его руках и ногах стало возникать ощущение, что они были залиты цементом. У ребят не было возможности сохранить свои силы. Время спринта еще не подошло, но он начинал задумываться, что случится, когда Мок скомандует им ускоряться. Сколько у него осталось сил? А сколько у всех остальных? Все, что он теперь мог сделать – доверять суждениям Мока.

Итальянская восьмерка

Через два сиденья впереди от него Бобби Мок все еще отчаянно пытался сообразить, что ему делать. Хьюм все еще не отвечал, и так как их лодка приближалась к отметке в километр и двести метров, ситуация становилась критичной. Единственное, что оставалось Моку, единственное, что он мог придумать, было передать позицию загребного Джо. Это будет опасным ходом – на самом деле, ранее не испробованным – и скорее всего, это не просто запутает гребцов, но и полностью собьет их ритм. Но Мок потерял способность регулировать скорость лодки, и в этом заключался главный ужас его положения. Если он сможет передать Джо право устанавливать ритм, то, может быть, Хьюм почувствует изменения и подстроится. В любом случае Бобби должен был предпринять что-то, и сделать это прямо сейчас.

Когда Мок наклонился вперед, чтобы скомандовать Джо взять на себя загреб и ускорить темп, голова Дона Хьюма резко поднялась, его глаза открылись, рот закрылся, и он резко посмотрел Бобби прямо в глаза. Мок, ошарашенный, посмотрел долю секунды ему в глаза и стал орать: «Поднимай! Поднимай!» Хьюм поднял ритм. Мок снова крикнул:

– Нам надо нагнать всего корпус – шесть сотен метров до финиша!