Мальчишник без правил

– Вы должны были встретиться. Он почти дошел до траншеи… и тут вмешался всесильный рок. Взрыв артиллерийского снаряда помешал свершиться тому, что было задумано.

– Кем задумано? – допытывался Гена. – Мной?.. Я ничего не помню.

– У тебя контузия ко всему прочему, – бесстрастно сообщил шаман. – Память отшибло, проще говоря. Хочешь, я проведу обряд?

Это предложение Гена пропустил мимо ушей. Он не очень-то верил в обряды.

– А… тебе что-то известно о моей миссии?

– В общих чертах.

– Подскажи! – взмолился Гена, хотя его губы запеклись, а язык не ворочался. – Видишь, в каком я состоянии?

– Ты при смерти, – подтвердил индеец.

– Судя по всему, мне пора о душе позаботиться, а не головоломки разгадывать.

– Тоже верно, – согласился шаман. – Впрочем, одно другому не помеха.

– Тебе легко говорить…

– Скоро и тебе полегчает.

– Ты издеваешься? – вспылил Гена. – Я умираю! А ты предлагаешь подумать, чего я не успел сделать? Сам же сказал, контузия у меня.

– Я ради тебя стараюсь. Чтобы ты наконец…

Гена провалился в забытье и не дослушал индейца, а когда снова открыл глаза, то очутился в своей комнате. Белый потолок, свежий воздух, мягкий диван, торшер, ковер…

«Где полутемный лазарет? Где крепость Порт-Артур? Где я сам, разорванный снарядом, умирающий? Здесь или там? А может, и здесь, и там?»

От этой мысли парня пробрал озноб. Во рту остался горький привкус порошка, в носу еще стоял запах крови и пороха. Судорожно сглотнув, он пробормотал:

– Невеселые галюны получаются…

Собственный голос показался ему чужим, как будто кто-то другой говорил вместо него. К счастью, он лежал не на грязном каменном полу, а на светлом афганском ковре. Шаман исчез. В широкие окна заглядывала ночь. За ними простирался не театр военных действий, а освещенная огнями Москва. Город, где Гена родился и вырос, где они с Алеком ездят наперегонки на крутых тачках, где… Да что говорить! Даже его болезнь теперь не казалась столь ужасной, как раньше. В сознании что-то изменилось, сдвинулось, переместилось.

Чтобы полностью убедиться в чудесном возвращении, Гена поднялся на ноги, пошатываясь, доковылял до балкона, распахнул дверь и впустил в комнату ледяной холод со снегом. Внизу сквозь пелену вьюги виднелись фонари. Ветер раскачивал провода, гудел в трубах и бился в стекла.

– Как же я люблю ветер! – вырвалось у Гены. – Как же хороша моя жизнь!

Он вспомнил о мешочке с целебным порошком. Может, выбросить его прямо сейчас к чертовой матери? Пусть развеется эта коричневая пыль над родными московскими улицами, чтобы больше никогда не повторился кошмар, который ему довелось пережить.

Гена вдруг понял, о чем напоминала ему неизлечимая болезнь. Она направила его в прошлое, где что-то не доведено до конца, где кроется тайна его судьбы и секрет выздоровления.

– Вот откуда у меня боли в спине, – осенило парня. – Вот откуда проблемы с ногой. Оттуда, из Порт-Артура!.. Я был смертельно ранен и скончался в лазарете, среди таких же несчастных загубленных душ. Только они отошли с миром, а я… до сих пор не нахожу покоя!.. Что я обязан завершить? Какую цель я не осуществил?

Вся его короткая жизнь промелькнула в уме, как ускоренные кадры фильма. Радость и печаль переплелись в ней, словно тропические лианы.

«Если я завершу начатое, моя болезнь уйдет, – с пронзительной ясностью осознал Гена. – Не останется ничего, что питало ее все эти годы. Я вырву причину недомогания с корнем!»

Его оптимизм был тут же поколеблен сомнениями. Ведь он не имел ни малейшего представления о миссии, которая провалилась из-за наступления японцев на Порт-Артур…

* * *

После долгих уговоров Алла позволила Ренату тщательно осмотреть квартиру на Кутузовском.

– Уже поздно, Алек может вернуться в любую минуту, – беспокойно повторяла она, тенью сопровождая гостя. – Заканчивайте быстрее.

– Я чувствую, он далеко отсюда. За пределами города.

– Как вы можете это чувствовать?

– Не паникуйте, Алла. Все под контролем, – улыбался он.

– Надеюсь, муж не заметит, что кто-то рылся в наших вещах?

– Я очень аккуратно все перекладываю, – заверил ее Ренат. – Смотрите сами. Комар носа не подточит.

Алла очень переживала. Она без разрешения супруга привела в дом постороннего мужчину, да еще и впустила его в святая святых – спальню.

Ренат поставил себя на место Алека и… направился именно туда. Ценная вещь должна быть под рукой. Не в гараже, не на даче, не в офисе. В спальне не меньше укромных местечек, чем где бы то ни было.

«Спорный вопрос», – возразила бы Лариса. Но сейчас она отсутствовала, и Ренат рассуждал и действовал по-своему.

На туалетном столике с зеркалом теснились шкатулки с украшениями Аллы. Брэндовую бижутерию и кое-какое золотишко она прятала в выдвижные ящички.

– Это все ваши драгоценности? – пошутил Ренат. – Не густо.

– Самые дорогие хранятся у папы в сейфе, – объяснила она. – Мы с Алеком дома не держим ни больших денег, ни серьезных ценностей. Квартира на сигнализации, но это не панацея. Охраны у нас нет, потому что Алек этого терпеть не может. И вообще, зачем нам зря париться?

– Ну да.