Малефисента. История тёмной феи

Малефисента не переставала удивляться, почему никто, кроме неё, не понимает, что ею движет. Ей самой необходимость убийства Авроры казалась такой очевидной. Но ни один из тех, кто был когда-то ей близок, не мог уяснить её мотивов. Хотя сестрички наверняка бы её поняли. Правда, они-то как раз хотели бы, чтобы принцесса пробудилась, прекрасно представляя, какую это вызовет беду.

– Я должна убить Филиппа. Посуди сама: он ведь и есть её истинная любовь. Они влюбились друг в друга, даже не зная, что уже заочно помолвлены. Он ради этой любви отказался от места при дворе своего отца, не догадываясь, что именно её предназначили ему в жены. И если он её поцелует, она точно проснётся! Слишком уж здесь всё идеально – словно и впрямь предопределено и написано заранее и этим двоим остается лишь разыграть свои роли. И я, разумеется, тоже исполняю отведённую мне роль – роль владычицы тьмы, которая всеми силами старается держать влюблённых как можно дальше друг от друга, не давая им встретиться! А почему? Потому что я обиделась, что меня не включили в список гостей? Глупости! Или потому, что моя приёмная мать предала меня и поручила мою дочь этим кошмарным феям, и от этого мне захотелось увидеть, как Аврора погибнет в день её шестнадцатилетия? Не слишком ли просто, как по-твоему? Таких причин можно придумать много – будет, из чего выбрать. Но никто так до сих пор и не понял правды. Никто так и не догадался, почему мне так нужно обезопасить мою дочь! – Она гневно швырнула свой посох через всю комнату. Стены содрогнулись от грохота. – Как ты думаешь, почему я выбрала для этого именно её шестнадцатый день рождения? Неужели ты считаешь, что я взяла это число наугад, просто с потолка? Я обрела свою силу именно в день своего шестнадцатилетия – и смела Страну эльфов и фей с лица земли. Войдя в полное могущество, я едва не убила всех, кто был мне дорог, и я не хочу, чтобы то же самое случилось с моей дочерью. Она унаследовала мою силу. Наверняка это уже по ней заметно! Я не желаю ей таких же страданий, какие испытала сама. Я пытаюсь спасти её от этой боли. Она должна остаться в царстве снов навеки!

Гримхильда наконец осознала всё – лучше, чем это сделал бы любой другой:

– Я понимаю тебя. И я с тобой согласна.

– Согласна?! Правда?!

– Правда. Если ты действительно полагаешь, будто есть хоть малейший шанс, что она унаследовала твою силу, то ты обязана защитить её. Ни в коем случае не дай ей проснуться, даже если для этого тебе придётся убить принца Филиппа.

– Спасибо тебе, мой друг.

– Иди же спасай свою дочь!

ГЛАВА XXXIV

Владычица тьмы

Лучше всего Малефисента чувствовала себя в подземельях своего замка, где она творила магию. Важную магию. Её подручные всегда находились здесь же, танцуя в зелёном пламени, пока она с нежностью поглаживала своего любимца Диаваля. Малефисента сосредоточилась на том, чтобы выгнать из головы всё лишнее – всё и всех. В последние дни она позволила себе стать слишком уязвимой – и её тут же предали. Нет, она должна оставаться одна. Она принадлежит воронам – этим существам, которые тоже танцуют сейчас в её честь. Она принадлежит им, а они исполняют её волю. Понемногу она начинала чувствовать себя как раньше, ещё до того, как отправилась в королевство Морнингстар. Здесь, в её доме, было место её силы, и могущество постепенно возвращалось к ней в полной мере. И всё же, даже ощущая себя тёмной феей, она снова и снова возвращалась к вопросу: так ли уж ей обязательно убивать принца?

Пока её помощники танцевали в языках пламени, она размышляла о Филиппе, заточённом в своей одиночной камере, и её ненависть к нему всё росла. Он – главная угроза безопасности её дочери. А она готова на всё, чтобы смести с лица земли любого, кто станет угрожать ей. Любого, из-за кого Аврора может стать таким же монстром, как она сама. И, поглаживая оперение Диаваля и любуясь танцующими птицами, она решила, что, пожалуй, пора нанести принцу визит.

– Какая жалость, что принц Филипп не может присоединиться к нашему веселью. Давай-ка навестим его в подземелье. Надо же как- то его подбодрить.

Диаваль полетел впереди неё по длинному коридору, где несли охрану помощники тёмной феи. Потом они спустились по узкой винтовой лестнице, которая обвивалась вокруг восточной башни и уводила глубоко в подземелья замка. Там, в сыром и сумрачном каземате, Малефисента велела своим приспешникам заточить принца. Диаваль уселся на каменную колонну, наблюдая, как Малефисента отпирает отмычкой тяжёлую дубовую дверь, которая открылась с натужным скрипом. Принца Филиппа она застала в том положении, в каком и ожидала: прикованный цепями к стене, он сидел, опустив голову, измученный и несчастный. Неужели она действительно собирается это сделать? Неужели она убьёт его? Неужели она уже полностью вжилась в роль тёмной феи, владычицы зла? Впрочем, она ведь уже давно смирилась с этим. «Так было предопределено. Так и должно было случиться».