«Маленький СССР» и его обитатели. Очерки социальной истории советского оккупационного сообщества в Германии 1945–1949

В СВАГ старались не только обеспечить через комендатуры «своих» отъезжающих вещевыми подарками, но и помогали демобилизованным из Группы войск. В Тюрингии, меньше пострадавшей от войны, комендантам и начальникам округов было разрешено бесплатно выдавать «из трофейного имущества в качестве подарков увольняемым по демобилизации красноармейцам и сержантам, хорошо исполнявшим службу», велосипеды, радиоприемники, часы, музыкальные инструменты, бритвенные приборы и многое другое. Кроме того, было приказано через «хозяйственные аппараты воинских соединений и частей» наладить «продажу за наличный расчет увольняемым военнослужащим трофейных товаров и предметов широкого потребления»844. В октябре 1945 года в федеральной земле Тюрингия подарки для демобилизованных «были организованы во всех комендатурах», вручали их «в торжественной форме». В числе подарков были мануфактура, белье, отрезы сукна, джемперы, обувь, ружья, радиоприемники… Все это интерпретировалось политработниками как сталинская забота о воинах Красной армии845. Понятно, что такая ситуация была не везде. Кому-то не повезло. Из некоторых комендатур поступали сообщения: «демобилизованных обеспечивать нечем», «подарочного фонда нет»

846.

Другой легальный вещевой поток отправлялся в СССР в разрешенных посылках. В 1944 году, когда военные действия были перенесены за пределы Советского Союза, в качестве поощрения за хорошее несение службы всему личному составу (от солдат до генералов) было разрешено отправлять на Родину посылки, правда с оговоркой – «не более одного раза в месяц»847. После формирования ГСОВГ и СВАГ это право было распространено на их личный состав. Посылочная привилегия была закреплена и за гражданскими работниками848

.

Речь в данном случае идет о сотнях тысяч человек. В Германии до осени 1946 года Группа советских оккупационных войск насчитывала 456 тысяч военнослужащих849. Более 50 тысяч офицеров, сержантов, рядовых и вольнонаемных сотрудников служили и работали в то время в СВАГ850. Затем численность войск, да и численность СВАГ были сокращены, но шла постоянная ротация личного состава, умножавшая число носителей нового потребления. Все они сохраняли тесные связи с Родиной и семьями, все хотели помочь своим родным и близким пережить послевоенные трудности. Именно через этих людей в течение нескольких послевоенных лет в СССР перетекали не только предметы потребления, но и новые потребительские привычки.

Посылки в СВАГ отправлялись через военно-почтовые станции. Для этого выдавали специальные «разрешительные» справки. В марте 1946 года начальник военно-почтовой станции № 3936 капитан Валунский пожаловался в Политотдел Штаба СВАГ: проверкой вложений никто не занимается851. Тогда решили выделить ответственных за посылки и даже стали собирать образцы их подписей. Опасались подделок852. В 1947 году попытались ввести новые строгости. Установили ежемесячный лимит на выдачу разрешений, справки-разрешения приравняли к документам строгой отчетности. Ответственные сотрудники должны были докладывать «о найденных запрещенных и незаконно приобретенных вещах, обнаруженных в посылках»853

. Командование постоянно подчеркивало, что разрешение на посылку нужно заслужить хорошей работой, посылки – привилегия лучших работников! Сваговцы явно не разделяли эту точку зрения.

Эскалация контроля над отправкой посылок приводила к новым ответам снизу. В конце концов, рядовые сваговцы справедливо полагали, что у них есть полное право отправить родным и близким честно купленные, обмененные или полученные в виде премии вещи. Посылочная активность зависела от способности к добыванию, связей и возможностей сотрудников854, сплоченности коллектива или, другими словами, от круговой поруки. Да и проверки, выявлявшие нарушения, не велись постоянно, а лишь время от времени, скорее как реакция на очередной сигнал. Но даже эти выборочные проверки свидетельствовали о коллективном противодействии: образцы подписей ответственных лиц не торопились сдавать на военно-почтовые станции, справки-разрешения подписывали «неответственные лица», посылки продолжали отсылать индивидуально, вложение порой не проверялось, даты не проставлялись. Часто справки выдавали по знакомству или нужным людям, их передавали друг другу, в списки на отправку посылок включали весь личный состав и даже тех, кто находился в это время в отпуске. Разрешения выдавались «по очередности» или по требованию тех, у кого в данный момент имелись в наличии вещи, а не по регламенту. Некоторым удавалось успешно превышать нормы и отправлять по 3–4 посылки ежемесячно855.