Малиновский. Солдат Отчизны

...Что же касается Родиона Яковлевича Малиновского, то он сейчас, находясь в освобождённой Одессе, не мог и представить, что в этом городе ему ещё при жизни будет установлен памятник. 22 ноября 1958 года все газеты опубликуют Указ Верховного Совета СССР:

«В связи с шестидесятилетием со дня рождения министра обороны СССР Маршала Советского Союза, Героя Советского Союза Малиновского Р.Я. и отмечая его заслуги перед Советским государством и вооружёнными силами СССР, наградить Малиновского Родиона Яковлевича второй медалью «Золотая Звезда», соорудить бронзовый бюст и установить его на родине награждённого».

Малиновский не мог знать и того, что за год до смерти он совершит последнюю поездку в Одессу, как бы прощаясь со своей малой родиной. Вместе с женой Раисой Яковлевной он посетит все памятные с детства места: дома дяди Миши и купца Припускова, Одессу-товарную, Аркадию, гавань и ещё много дорогих для него мест. А на углу улицы Советской Армии и улицы Короленко, к которому он выйдет с женой, будет стоять памятник ему. И когда Раиса Яковлевна предложит поближе посмотреть его бюст, выполненный знаменитым скульптором Вучетичем, то услышит в ответ:

— Иди одна, если хочешь...

23

С 1936 года слово «Испания» было знакомо каждому советскому человеку. Родион Малиновский, раскрывая свежие газеты, прежде всего искал в них новые сообщения об этой стране, воспетой в любимой им «Гренаде».

Однажды он заинтересовался одной из публикаций, которая сообщала о выступлении в Париже писателя Ильи Эренбурга.

Эренбург выступал на собрании интеллигенции, которое проходило в Париже, неподалёку от метро Сен-Лазар, в банкетном зале на втором этаже ресторана. Дотошный репортёр, взявшийся отобразить это событие на страницах газеты, уделил особое внимание подробностям и деталям. Он не преминул сообщить, что Эренбург расположился на эстраде и непрестанно курил трубку, выбивая пепел в стоявшую на круглом столе пепельницу. Далее он восхищался тем, как Эренбург владеет французским. Выступление писателя проходило весной, когда в Испании победил Народный фронт. Эренбург только что вернулся из поездки по этой привлёкшей к себе внимание всего мира стране. Фактически он был, пожалуй, первым советским писателем, побывавшим за Пиринеями ещё пять лет назад, когда там свергли монархию. Многие были уже знакомы с его книгой об Испании, и это обстоятельство, естественно, подогревало интерес к выступлению советского писателя.

Выступая, Эренбург процитировал собственное смелое высказывание из книги: «Испания — страна двадцати миллионов оборванных донкихотов». Смелым его можно было назвать прежде всего потому, что для испанцев, страстно любящих свою родину, оно могло показаться оскорбительным. Поэтому Эренбург подробно объяснил, почему он прибег к такому, мягко говоря, парадоксальному определению.

— В Испании совсем недавно начали проходить антифеодальные и антиклерикальные перемены, — начал Эренбург. — Это стало возможным после ликвидации королевской власти. Процесс идёт чрезвычайно медленно, ибо на пути революционных перемен стоят правые силы. Но народ устал ждать, и это видно на примере андалузских крестьян. В этом смысле Михаил Светлов со своей «Гренадой» оказался пророком. Впрочем, настоящие поэты довольно часто оказываются пророками. Да, Испания, это, в сущности, и есть «гренадская волость», — голос Эренбурга стал взволнованным. — Да — Испания — это, поверьте, вовсе не Франция! В Испании на десять жителей приходится одна сутана или монашеская ряса, а на каждые шесть солдат — генерал, и потому реакция здесь всесильна. Фалангистов пока не так уж много, но их активно подкармливают финансовые и промышленные магнаты. Как германский промышленник фон Тиссен подкармливал Гитлера, когда тот пребывал ещё в политических пелёнках, так в Испании миллиардер Хуан Марч, который перевозит беспошлинный табак на собственных подводных лодках, финансирует противников республиканского строя. В замках грандов, не примирившихся с падением монархии, и в мадридских аристократических салонах готовится заговор. Плетут этот заговор очень искусно. А вся армия — в руках генералов, которые спят и видят возрождение реакции.

— А как же правительство Народного фронта? — послышался голос из заднего ряда. — Почему оно бездействует?