Малое солнце (СИ)

— Но в этот раз должен признать, что был чертовски не прав по отношению к тебе. На этот раз ты превзошел самого себя. У меня было много твоих интерфейсов, и я знаю, что говорю. Уилсон — само совершенство. Он переломил мое отношение к твоей работе и к искусственному разуму в целом. Однажды он спас мне жизнь, просто выполняя свой типовой функционал. Тогда мой скафандр получил пробоину после взрыва капсулы. И да, ты прав. Возможно, в этом нет ничего необычного. Контроль систем жизнеобеспечения — его прямая работа. Но что точно необычно, так то, что он помогал мне даже за пределами своих прямых компетенций. Он сам расшифровал алгоритмы квантового процессора робота и смог синхронизировать его работу с системой центрального компьютера на GM-3! Порой он указывал мне путь, когда я думал, что выхода уже нет. Думаю, тебе и самому было бы очень интересно изучить этот феномен более подробно. Это было бы правильно с научной точки зрения. Как жаль, что теперь ты не имеешь к нему доступа.

Закончив, Джейдер дружески похлопал Саливера по плечу и медленно двинулся к выходу.

— Сообщи мне, если вдруг у тебя что-то получится, — произнес он напоследок и вышел прочь.

Саливер ничего не ответил. Переборки дверей сомкнулись за спиной, отсекая исходящий из каюты неоновый свет.

«Проглотил», — подумал Джейдер и, немного постояв, двинулся в сторону межуровневых лифтов.

Ностальгические воспоминания о Уилсоне были далеко не единственным стимулом, которым он был движим. В его голове зрело чувство, что Уилсон мог быть ключом, способным дать ответы на все вопросы, что же все-таки произошло на GM-3. Но он так и не добился того, чего хотел. Уилсон по-прежнему был недоступен. Тем не менее он сумел подогреть интерес Саливера к изучению своего скафандра. Он надеялся, что сумел. Саливер был первоклассным специалистом и наверняка мог получить любую информацию и любые доступы к чему угодно в этой колонии. По крайней мере однажды, изрядно выпивший в столовом блоке, он проболтался об этом за очередной рюмкой.

Джейдер зашел в лифт и выбрал пиктограмму уровня, где находился его дом. Он очень устал и чертовски хотел спать. До заседания оставалось чуть меньше шести часов. Царившая вокруг истерия постепенно сочилась в душу, заставляя думать об этом. Теперь слова председателя о возложенной на плечи Джейдера ответственности казались не такими абстрактными. Завтра на заседании примут решение, от которого будет зависеть вся последующая судьба колонии, а быть может, и всего человечества. Он всю жизнь старался держаться подальше от политики. Но обстоятельства складывались таким образом, что игнорировать происходящее он не имел права.

Покинув лифт и пройдя шлюзование, он добрался до родного уровня. Дом. Чувство тревоги больше не давало испытать радость от возможности созерцать эту картину вновь. Неопределенность будущего смазывала эйфорию от вырванного из лап смерти шанса на жизнь. Добравшись до каюты, он открыл дверь и прошел через порог. На столе по-прежнему стоял недопитый цилиндр с кофе. Тот самый, который пытался вернуть его в чувство перед отлетом на Ганимед. Странно, что с тех самых пор его так никто и не убрал. Джейдер взглянул на терминал. До заседания оставалось совсем немного времени. Рассчитывать на то, что Саливер что-то успеет, уже не приходилось. Он до сих пор не был уверен в том, правильно ли понял, что произошло с ним на самом деле. Но сил на размышления больше не оставалось. Сорвав с себя легкий комбинезон, он упал на анатомическую нишу и тут же провалился в сон.

Глава 24. Экстренное заседание

Зал стремительно наполнялся людьми. Несмотря на то что до начала заседания оставалось еще около десяти минут, практически все места уже были заняты. Такой ажиотаж случался достаточно часто. Заседания считались одними из важнейших мероприятий, где каждый колонист имел возможность повлиять на ход событий в колонии. Однако серьезность сегодняшней повестки, а также острая напряженность в обществе приковывали внимание всех колонистов с особенной силой.

Джейдер тоже находился здесь. За последние шесть часов он толком не смог сомкнуть глаз. Несмотря на хроническую усталость, сон так и не сумел захватить его разум, уступив место переживаниям и мыслям.

Вокруг становилось шумно. Зал уже был полностью забит колонистами. Как назло, все они смотрели на него, словно на диковинный инопланетный экспонат. Его зачем-то посадили отдельно, на защищенный ярус, который наравне с трибунами выступающих был повернут ко всему залу лицом. Все это было данью безопасности и, возможно, в этом действительно был какой-то смысл. В нарастающем шуме толпы безошибочно угадывалось напряжение. Колонисты готовы были требовать информацию, которую не могли получить все это время.