Малокрюковские бастионы

В кадку добавляли килограмм дрожжей. Количество дрожжей зависило от объёма замеса. Когда не было дрожжей, использовали хмель. Он рос в этом же овраге. За процессом брожения внимательно следили. Сахар в раствор не добавляли. С тридцативедёрной бочки выходило примерно двадцать вёдер спиртосодержащей барды. Это три закладки барды в бардовик. На выгонку трёх закладок уходило времени побольше суток. Но не все в деревне имели двадцать вёдер барды. У кого было семь вёдер – на одну закладку, у кого на две.

Чтоб не ошибиться в описании самогонного производства, детали уточняю у своей матери Африкантовой Пелагеи Ивановны. Она сегодня именинница, ей исполнилось 89 лет. Нарядная и улыбающаяся она гордо сидит за столом и осматривает родственников. На сегодня она в роду самая пожилая. За столом зашёл разговор о коллективном самогоноварении в нашей деревне. Тут-то и предложил мне зять Николай написать об особенностях самогоноделия в Малой Крюковке.

Итак. Самогонный аппарат был установлен на дне глубокого оврага под названием Вершинный. Это недалеко от впадения в него оврага с названием Ущельный, которые и образуют речку Крюковку. По обоим оврагам течёт не быстро вода, так перебегает с камушков на камушки. Вода эта течёт из жилок. Водяные жилки бегут из овражьих склонов и обрывов, потому и вода в оврагах холодная и вкусная. Эту воду и использовали при самогоноварении.

Дрова брали только сухие, колотые, чаще дубовые или берёзовые. Они тепла дают много, а дыма от них совсем ничего. Пока дым из глубокого оврага выйдет , так уж и растает и невидно ничего. Аппарат был установлен на небольшом каменистом плато три сажени в ширину и пять саженей в длину и с метр над уровнем ручья. Место удивительной красоты и таинственности. Высокие деревья растут по берегам оврага. Здесь и дубы, и берёзы, много вишовника и некольника. Буйству трав нет предела. И среди этого растительного мира вьётся, край водотёчного обрыва, узкая тропинка. Её почти невидно. Идёшь и ногами раздвигаешь обступивший её бобовник. Так что не знающий человек ни за что её не заметит, дикость и первозданность местности полностью поглощают внимание.

Нельзя сказать, что за двадцать лет использования коллективного самогонного аппарата прошли без сучка и задоринки. Неприятности начались с появилением у нас в деревне учительницы Клавдии Родионовны. Она не местная, из приезжих; весьма вздорная женщина, вышедшая замуж за нашего деревенского – Егорова Ивана. Клавдия Родионовна меня тоже учила в начальных классах. Толи муж по пьянке её поколотил, или из дома выгнал, и она ушла ночевать к родственникам, сейчас за давностью лет этого и не вспомнить. Только пожаловалась учительница в сельский совет на мужа и за одно, рассказала о коллективном самогонном аппарате в овраге. Поясняю: в нашей деревне сельского совета не было, он был в соседнем селе. В Большой Фёдоровке было и правление колхоза и сельский совет, а всего в колхоз и в сельский совет входило четыре деревни.

Меры были приняты тотчас. В деревню приехал участковый. Зашёл участковый в один дом в другой, в третий, узнавая о самогонном аппарате. Понятно, что в домах его угощали и наливали. В третьем доме в это время была свадьба. Из него участковый двое суток не выходил. Там он, когда достаточно набрался, вытащил пистолет и стал грозить подгулявшему народу не желавшему выдать деревенскую тайну о самогонном аппарате. Пистолет у него бабы благополучно отобрали, спрятали в сундук, а самого участкового так накачали, что через двое суток, придя в себя, он никак не мог найти своего оружия. Затем, взмолившись, милиционер просил о пощаде, говорил, что вы как гнали, так и гоните, чёрт с вами, только пистолет отдайте.

Уговорил. Отдали ему бабы пистолет, взяв с него слово, что донимать он их с самогоноварением не будет. На том конфликт был исчерпан. И потекла в дереване Малая Крюковка размеренная жизнь дальше. Только недолго она так текла. Как говориться, всё до разу. Опять глотнул лишнего дядя Ваня и опять побежала Клавдия Родионовна жаловаться, только уже не в сельсовет, а в район.

Меры были приняты тотчас. В Малую Крюковку приехали три человека. Один из них одет в штатское, а двое других были милиционеры. Мы, дети, пристально следили за всеми событиями. Приезжие пытались у нас, ребятишек, узнать, где стоит самогонный аппарат, но мы отнекивались. Самой Клавдии Родионовны дома не было, и она не могла помочь следствию. Приехавшие лазить по оврагам явно не хотели. Они бы и не нашли этот заводик да подвела неосмотрительность. В это время гнал самогон Ефремов Владимир. По-уличному – Вовка Степанкин. Он и подбросил в это время сырья в костёр. Пошёл из оврага дым, его и заметила приехавшая комиссия, да так без тропок и попёрла на него.