Малыши в подарок

– Ну да, – но в голосе уже нет той уверенности, которая была минуту назад, – может, меньше. Врач будет смотреть уже по самочувствию Егора и его успехам.

Смотрю на сына. Юля продолжает его прижимать к себе.

– Ты можешь его поставить. Пол теплый, они не замерзнут.

Ева уже вовсю изучает что-то на полках под телевизором, и на пол тут же летят журналы и диски.

– Ой, – Юлька аккуратно выпускает из рук Егора и подбегает к дочери, – Ева, не хулигань. Мы в гостях.

– Они дома, Юль, – поправляю и вижу, как стройная фигурка Юльки вздрагивает.

Поднимает на меня синие глаза, и я делаю резкий вдох, чтобы не потерять самообладание.

Потому что волнует. Особенно когда вот так сидит на полу и смотрит снизу. Сразу в голове сотни красочных картинок.

Зажмуриваюсь, мысленно давая себе пинка.

– Я хочу, чтобы они понимали, что тут тоже их дом, как и там, где вы живете.

Юля аккуратно все складывает на место и встает, вытирает ладошки о юбку, и я залипаю на обнажённых коленках.

Коленках! Мать его, дожился.

– Давай мы пока не будем торопиться с такими заявлениями, Захар. Вам нужно время, чтобы познакомиться.

Делаю шаг к ней, сокращая, как мне кажется, километровое расстояние. Юлька неуверенно отступает, но тут же задирает носик, как только что делала Ева у меня на руках.

Не могу скрыть улыбку. Дергаю Шапку к себе, вдыхаю еле уловимый запах.

– Я никуда не денусь, Юлька-пулька. Смирись.

Её горло дергается, и она недовольно сжимает губы.

– Комнаты, – указываю на двери в глубине коридора, – иди смотри, какая будет удобнее.

Юля быстро облизывает губы. А мне самому хочется так же их облизать.

Зараза! Надо угомонить свои мысли!

Юлька переводит взгляд на окно и улыбается краешком губ.

– Почему-то так и думала, что ты живешь на последнем или предпоследнем этаже.

Вздергиваю бровь.

– Ты обо мне думала?

Она недовольно закатывает глаза и толкает меня в грудь.

– Если только в твоих мечтах, Захар. Малыши, – переключается на детей, – не хулиганить и не громить ничего. Хотя… пойдемте со мной.

– Юль, – торможу её, когда она шагает к близнецам, – я побуду с ними. Тут нечего особо громить. Ну уронят журналы, не смертельно.

Она какое-то время молчит, но потом кивает и идет в комнату.

– Моя та, что вторая налево, – кричу вдогонку.

Хотя я не против, если она когда-нибудь зайдет ко мне.

Трясу головой.

Идиота кусок. Что с головой-то стало? Стоило Юле с детьми оказаться у меня в квартире, как чердак подтекать стал.

Глава 21

Юля

Держу в уме слова Захара о его комнате и открываю первую дверь, которая попалась под руку.

Мне не принципиально, в какой комнате жить с детьми. Это все временно, и скоро мы отсюда уедем. Но я все равно волнуюсь. Одно дело — периодически общаться с Захаром, и совсем другое — жить под одной крышей и сталкиваться довольно часто.

Хотя я очень надеюсь, что Захар часто будет отсутствовать и много работать.

Шагаю в просторную комнату. Окидываю взглядом. Вполне подойдет. Есть тумбочки, кровать довольно большая, и мы должны поместиться с детьми. И она как раз придвинута к стене. Не упадут.

В общем, вполне все есть для проживания.

Возвращаюсь к Захару и детям. Волков сидит рядом с близнецами и что-то показывает им на телефоне.

Хмурюсь. Он поднимает голову, когда я покашливаю.

– Выбрала?

– Да, вон та, – указываю на выбранную комнату, – можно тебя попросить кое о чем?

Захар хмурится.

– Конечно, проси.

Облизываю губы. Мне предстоит долго привыкать, что Захару придется много чего сказать и много о чем попросить по отношению к детям.

– Не стоит детей завлекать телефоном. Они ещё маленькие, и это им во вред, а не на пользу.

Захар тут же выключает мобильный и прячет его в карман.

– Нет проблем.

Моргаю. Слегка удивлена, что он так быстро согласился и выполнил просьбу.

– И даже не скажешь, что я ханжа? Или что-то ещё в этом роде?

Заламываю бровь.

Захар поднимается и подходит ко мне. Приходится задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

– Юль, ты мать моих детей. С чего бы мне спорить с тобой по поводу того, что им можно, а чего нельзя? У меня все в порядке с головой. Да и в твоей просьбе нет ничего ужасного или невыполнимого.

Кашляю и отвожу взгляд.

– Спасибо.

– Да не за что, – дергает плечами и отступает, – я спущусь, принесу ваши вещи. Потом мне надо будет отлучиться, по пути заеду в магазин, список мне скинь, что вам понадобится.

– А…

Как это уедет? А мы?

– Что такое? – Захар сгребает с полки в коридоре ключи от машины и вопросительно выгибает бровь.

– А мы тут одни останемся?

Этот вопрос звучит глупо. Но это от растерянности.

Захар хмурится.

– Ну да, а кого вам надо? Могу клоунов пригласить детям.

В голос Захара пробираются шутливые нотки. Закатываю глаза.

– Не надо клоунов.

– Я тоже думаю, что ты с ними справишься сама, – подмигивает и выходит.

Выдыхаю. Устало опускаюсь на пол рядом с малышами и тянусь за журналами, которые свернула недавно Ева.

– Кажется, зря я согласилась на это все. Да, малыши? – надуваю губы.

Ева мотает головой. И вид при этом у неё весьма серьезный. Как будто понимает мои метания.

– Серьезно, дочь? – наигранно хмурюсь. – Ты лучше знаешь, да, где нам жить?