Малыши в подарок

И Ева кивает. Чем вызывает мой смех.

– Да уж, ну ты, дочь, и даешь.

Качаю головой. Перелистываю страницы и нахожу что-то похожее на детскую сказку.

– Ого, ну надо же, не думала, что в мужских журналах есть сказки. Ну что, малыши, почитаем? Пока ваши игрушки поднимаются из машины.

Близнецы тут же прилипают ко мне с разных сторон и заглядывают в журнал у меня на коленках. Погружаюсь в чтение и пропускаю момент возвращения Захара.

Только закончив, понимаю, что мы уже не одни. Поднимаю глаза, сталкиваясь с задумчивым серым взглядом Волкова.

И этот взгляд явно что-то скрывает. Какие-то потайные мысли Захара. Которые тут же хочется разгадать.

Ему нравится то, что он видит? Или ему неприятно, что я тут, в его жилище?

– Вещи, – кивает на сгруженные сумки, – я недолго. Скоро приеду, пока располагайтесь.

Быстро выходит. И выглядит это как побег…

* * *

Готовлю завтрак детям, когда меня настигает звонок Захара.

Прокашливаюсь и отвечаю.

– Доброе утро, проснулись?

Боже, так непривычно, что кто-то, кроме крестной, звонит с подобными вопросами. Тут же чувствую, как к щекам подкрадывается жар. Прислоняю к лицу холодную поварешку и тут же отдергиваю руку. Фыркаю.

Да уж… надо как-то брать себя в руки. Хотя две ночи прошли в спокойствии, даже близнецы не устраивали скандалы из-за того, что внезапно оказались в незнакомом месте. Спали как два сусленыша. Пока я ворочалась и прислушивалась к звукам в квартире Захара.

А тут с утра и сразу звонки.

– Юль? – возвращает в реальность низкий голос Волкова.

– А, конечно, нам же в больницу через полтора часа, а ещё ехать столько.

– Я выезжаю с работы, приеду как раз, и успеем доехать до места.

Давлюсь от неожиданности.

– Эм, да мы доберемся.

Кажется, на том конце я слышу что-то похожее на рычание. Сжимаю крепче телефон и зажмуриваюсь.

– Опять? Мы по пятому кругу будем обсуждать, что я вас буду возить, а если не смогу, то отправлю к вам водителя?

– Не будем, – поворачиваюсь к детям и подхватываю ложку, которую Ева решила выкинуть на пол, – Ева.

– Что там такое? – тут же встревает Захар.

Стараюсь не раздражаться. Напоминаю себе, что он отец и может спрашивать о детях что угодно. Мне же нужно быть более терпеливой и посвящать его в наши дела.

– Ничего такого. Ева решила, что ложка не нужна, когда мы садимся кушать. Да, малышка?

Захар смеется, и этот смех неожиданно вызывает у меня улыбку. Он искренний. И непривычный.

– Она думает, что это просто твоя прихоть, вручить ей ложку?

– Видимо, – не могу скрыть улыбку.

Но меня подкупает то, с какой искренностью говорит Захар о детях. Мне она нравится, и я верю, что он не играет. По крайней мере в сторону наших детей.

Ему реально важно знать, что и как они делают.

– Успеете покушать?

– Конечно… да. Тебе точно удобно нас отвезти?

Захар цыкает, а я морщусь.

– Юлька-пулька, я не делаю то, что мне неудобно. Иначе я бы спал на потолке.

И отключается, пока я пытаюсь не съязвить в ответ. На потолке бы спал!

Кривляюсь, передразнивая Волкова. Егор видит мою мимику и начинает хихикать. Размахивается и ударяет Еву по руке. Ева тут же врубает ультразвук.

– Так, – грожу Егору пальцем, – это что за драчун тут?

Ева не остается в долгу и отвечает брату таким же действием. Проще говоря, заряжает ему по щеке.

– Ева! – вскрикиваю.

Близнецы поднимают такой вой на всю квартиру, что меня передергивает.

– Ну тише, тише. Чего это вы удумали драться? – прижимаю обоих к себе и пытаюсь успокоить своих крошек.

Хотя у самой от их слез сердце сжимается.

– Мои маленькие, – глажу две головки и по очереди целую в мокрые щечки, – ну что на вас нашло? Не дрались же.

Смотрю в две пары серых глазок и не могу выдержать то, что наполняет сердце. Никогда я не думала, что можно кого-то так любить. Обожать. И бояться дышать без них.

– Мир? – перевожу взгляд с Евы на Егора. – Егор, мирись с сестрой.

Сын надувается, но тянется к Еве и обнимает её за шею. Ева же не противится, дарит брату ответные обнимашки.

– Вот так лучше, мои крошки. Вы должны защищать друг друга от всего плохого. Потому что ближе вас у вас не будет никого. Ну и меня…

– С папой, – вторгается голос Захара.

Вздрагиваю.

– Да, меня и папы, – стараюсь, чтобы улыбка вышла ободряющей.

Ева тут же поворачивается к Захару и начинает ерзать на стуле, тянется к нему.

– Привет, малышня, – Захар скидывает ботинки и проходит на кухню.

Тянется к дочери, но тут же получает от меня по рукам. Егор реагирует звонким смехом, пока серые глаза недовольно щурятся.

– Ты только что учила детей, что драться нельзя, – ворчит Волков.

– Ага, а ещё нельзя с улицы лезть к детям.

Захар округляет глаза и закатывает и к потолку.

– Да я только в машине был.

– Неважно, где ты был. Надо мыть руки, – машу перед Захаром поварешкой.

Волков цокает и подходит к раковине. Моет руки, косится на меня.

– Довольна? – показывает ладошки.

Киваю.

– Да, вполне.

– Как вы с таким надзирателем живете, м? – обращается к детям, пока я стою с открытым ртом.

– Да ты обалдел, Волков?

Он удивленно выгибает бровь. Как будто ничего такого не сказал.

– Что не так? – невинно хлопает глазками, пока я вскипаю.

Подхожу к нему и пихаю в грудь.