Малышка его мечты (СИ)

— Я не очень люблю чистить рыбу, — призналась Маша и смешно наморщила носик.

Кончик которого Михаилу тотчас захотелось поцеловать.

— Не беда, я сам справлюсь с этим, — произнёс он и предложил Маше опереться на его локоть. Так, словно они находились не на палубе рыбацкого судна, а на королевском балу. — А ты пока расскажешь мне что-нибудь о себе. Идет?

Глава 38

Мария

Это что-то немыслимое! Михаила словно подменили этим вечером. Вернее, вернули того самого Михаила, каким он был прежде. Ему так шла улыбка, а шрамы, оставленные на лице жутким пожаром, стали совершенно незаметными.

Впрочем, я и прежде не замечала их.

Этот вечер на борту рыбацкой лодки сблизил нас. Даже живя в доме у Михаила, я не получала от него столько внимания. Наверное, оттого, что он был сердит на меня из-за подмены. Или на себя за то, что не просчитал собственный план до мелочей. Наверное, если бы ему вновь пришлось «выписывать» невесту из глухой провинции, он бы непременно уточнил ее имя.

С другой стороны, я так и не увидела того письма, что прислал Михаил моему отцу. Я даже допускаю предательскую мысль, что Михаилу было все равно, на ком жениться. Но увидев меня — слишком молодую, плохо одетую, не модную — он решил отказаться от идеи о скорой свадьбе. Точнее, от свадьбы вообще.

Но теперь я точно знала причину, которая толкнула Михаила на такой, казалось бы, сумасшедший поступок.

Катерина!

Я даже не сомневалась, что именно ее появление натолкнуло Михаила на мысль о создании собственной семьи. Будучи уже не Родиным, а Девилом, одним из богатейших людей Майами, мужчина моей мечты так и не избавился от прошлого. Оно тяготило его, это было слишком заметно. Теперь я лучше понимала его и не держала зла. Если бы мне пришлось пережить то, что пришлось пережить Михаилу, я бы наверняка сломалась. Сошла с ума от горя, обиды, страха и чувства несправедливости. Представить только: сначала он потерял девушку, которую любил до безумия. Потом его обвинили в ее исчезновении и возможной смерти. От Михаила и его матери отвернулись все соседи, и мой отец приложил к этому руку. Он считал парня слишком дерзким, своенравным, словом, таким, каким не должен быть, по его мнению, настоящий христианин.

Михаил выдержал и это.

А после пожар, который унес от него единственного родного человека — его мать. Я почти не помню, как выглядела тетя Глафира, но точно знаю, как сильно она любила сына. Как сильно он ее любил. Между ними была такая близость, такие доверительные отношения, что мы с Лизой часто мечтали быть ее детьми.

— Катерина поступило подло, — призналась я в сердцах. — Это было бесчестно с ее стороны, поступить так. Она должна была рассказать правду. Хотя бы тебе, ведь…

Он прервал меня — но так мягко, что я не могла на него сердиться. Все верно, к чему вспоминать прошлое, если впереди еще целое и непременно счастливое будущее. На последнее я очень надеялась.

Особенно когда Михаил предложил приготовить пойманную рыбу и накормить меня своим фирменным блюдом.

— Настала моя очередь отомстить тебе за вкусный завтрак, — сообщил он, провожая меня на кухню.

Я держала его под руку и не верила собственному счастью. Сколько у меня в мечтах рисовались подобные сценки. Где мы вместе, улыбаемся друг другу и шутим. Но прежде все розовые мечты разбивались о серый гранит реальности.

Теперь же все происходящее казалось прекрасным сном. Я даже подавила нестерпимое желание потереть глаза или ущипнуть себя.

— Мстить? — переспросила немного удивленно.

— Именно, — согласился Михаил. — Твои оладьи с черничным вареньем все равно, что приворотное зелье. Попробуешь раз, и захочешь снова и снова.

После этих слов я твердо уверовала, что сплю. Разве мог Михаил так резко изменить свое отношение ко мне? С чего бы вдруг? Это утро мы начинали как начальник, решивший поощрить отличившегося сотрудника, и подчиненная. А сейчас…

В его словах прозвучал некий намек. На то, что он мог бы каждое утро наслаждаться приготовленным мной завтраком.

Или это лишь мои выдумки?

Я помолчала, не решившись отпустить в ответ какое-нибудь замечание.

Пока Михаил чистил и жарил рыбу на огромной сковороде, добавив лимонный сок и розмарин, я нарезала салат из свежих овощей, благоразумно запасенных капитаном. Мы с Михаилом оживленно болтали — если не как пара, то как хорошие знакомые и добрые друзья.

И все бы было прекрасно, просто великолепно. Если не одно но…

Судно все сильнее покачивало и кренило из стороны в сторону. И мой желудок реагировал на это самым неподходящим способом. Я старалась глубоко дышать и не дать дурноте испортить такую ночь. Но все попытки оказались напрасными.

— Что с тобой? — спросил Михаил, рассматривая мое лицо. — Ты выглядишь бледной.

— Я всегда такая. Разве ты забыл, что пригласил на борт девушку с севера?

Попытка пошутить повалилась. Едва успев договорить, я почувствовала новый приступ дурноты и, схватив со стола ветку розмарина, вдохнула его терпкий аромат.

Помогло, но ненадолго.