Мамин мозг. Как понять себя, чтобы стать идеальной мамой для своего ребёнка. Научное обоснование нашим тараканам, фишкам и пунктикам

Их матери тоже совершенно преобразились.

Дело даже не в том, что овцы стали до смешного худыми, и больше уже не кажется, словно у них запущенный случай вздутия живота от клевера. Их характер тоже поменялся. Я устраиваюсь на кипе сена, лежащей прямо на полу, чтобы смотреть на происходящее с высоты покачивающегося вымени, и стараюсь игнорировать подвижных маленьких созданий, которые кусают мои локти и блокнот.

Овцы больше не стоят рядом друг с дружкой, мирно жуя. Новоиспеченные мамочки очень вспыльчивы и предпочитают стоять в одиночестве – необычное желание для стадного животного. Две овцы не поделили место у яслей и теперь бодаются, как бараны.

– Они постоянно встревожены, – объясняет Лора Маллиган, управляющая фермы «Хикориз». – Они такие: «Эй, кто меня трогает? Где мой малыш? Где мой другой малыш?» Ягнята-то полезут под любую овцу, у которой есть молоко. Мамам приходится разбираться самим.

В поисках ягнят мамы-овцы забавно гогочут – формально этот низкий звук называется «материнским блеянием» или «рокотом», его издают только недавно родившие овцы.

Овцу по кличке Номер 512 только что выпустили из «кубышки», или послеродового загона, где она могла пить сколько угодно теплой воды с патокой. Она – одна из немногочисленных черных овец в стаде, но вот ее ягнята-близнецы – белоснежные, как и все остальные, и они тут же исчезают в овечьем буране. Кажется просто невозможным определить, где чей ягненок. На миллисекунду возникает паническая дрожь, а потом, словно в игре «Музыкальные стулья», овцы разбирают детенышей. Черной овце каким-то образом удается найти своих малышей среди толпы совершенно одинаковых ягнят, дремлющих под оранжевым светом нагревательной лампы.

Владелица фермы, Дина Брюстер, каждый раз восхищается этим представлением, словно видит его впервые. Брюстер и сама новоиспеченная мама, так что детские и овечьи принадлежности разбросаны по ферме вперемежку. (Я даже умудрилась перепутать какую-то висевшую на крючке шлейку, которая используется для случки овец, с рюкзаком-переноской BabyBj"orn). Ей интересно, о чем же думают эти животные.

– Здесь очень много таинственного и целая куча гормонов, – объясняет она, перегнувшись через поручень. – Я всегда хотела знать: почему? Почему? Откуда они знают?

Пытаясь понять, как же обычные овцы превращаются в мам, некоторые ученые наблюдают за их обонянием.

 У многих животных, впрочем, как и у людей, после родов сильно меняется характер: появляются раздражительность и беспокойство.

У овцематок нос – это главный орган, отвечающий за материнское поведение. В рамках одного эксперимента ученые посадили ягненка в прозрачный воздухонепроницаемый ящик, в котором овца могла видеть своего детеныша, но не чувствовала его запах[60]. Овцы быстро теряли интерес. А вот когда ягнят сажали в «дышащие», но непрозрачные ящики, и овцы их не видели, но чувствовали запах, то у овцематок «включалось» материнское поведение.

Через несколько мгновений после окота овцы запоминают запах своего ягненка и могут легко вынюхать самозванца: в эксперименте 2011 г. ученые всеми силами пытались убедить овцематок нянчиться с «чужим детенышем», одев новорожденных ягнят в хитрые свитера, пропитанные химическим веществом, которое очень сильно, но не в точности напоминало запах настоящего ягненка, создаваемый сотней с лишним летучих органических веществ[61]

. Мамочек обмануть не удалось. Они знали характерный запах своего детеныша вплоть до последней молекулы.

Может быть, сверхчувствительный шнобель – неотъемлемая часть материнской любви и у людей? В какой-то степени это так. В одном эксперименте канадские ученые выдавали новоиспеченным мамам ванночки из-под мороженого «Баскин-Роббинс», в которых (какая жестокость!) было не мороженое, а ватные шарики, пропитанные различными запахами, в том числе и запахами младенцев[62]. Вуаля – женщинам часто удавалось распознать «букет» своих отпрысков.

Тем не менее эти поразительные изменения в органах чувств, – которые, кстати, намного лучше изучены у овец, чем у людей, – являются лишь очень малой частью радикальной перестройки, с которой сталкиваются новоиспеченные матери: этого тектонического сдвига, грубого пробуждения, переписанного сценария, обновления системы, перемешанной колоды, пересмотренной миссии, новых заповедей, последних правок.

Мы привыкли думать о беременности и родах как о процессе, который происходит «снизу вверх» – что-то растет внутри нашего тела (и, к сожалению, при этом нередко заодно вырастает и попа). Но материнство как явление на самом деле развивается «сверху вниз»: беременность и гормоны деторождения, которыми сначала управляет завоевательница-плацента, а потом и наш собственный организм, изменяют не только тело, но и разум.