Мандариновый лес

Письмо от Людмилы пришло через пару недель. Как всегда, бодрое, короткое, безо всяких там завитушек и ненужных прилагательных: «Дорогая Женечка! Ставлю вас в известность, исключительно чтобы вы не волновались: я пропаду на пару-тройку месяцев. Увы, дела оказались срочными и безотлагательными. Чтобы не интриговать и не отнимать ваше бесценное время на думки разного рода, решила сказать правду – я, Женечка, ложусь в больницу. Диагноз еще не подтвержден, дальнейшие действия не очень понятны – но будем надеяться на лучшее! Как вы поняли, поездка моя, увы, откладывается на весьма неопределенный срок. Но что поделать, бывает и так! Дорогая моя! За меня не волнуйтесь, проблем у вас и так выше крыши. Как только выйду из “заключения”, сразу же напишу. И не вздумайте отвечать и утешать меня – не тратьте свои силы и время. У меня все хорошо! Обнимаю вас, ваша Людмила (волнуюсь только за Рыжего – но он под присмотром чудесной соседки)».

Женя в бессилии опустилась на стул. Ее зазнобило. Поежившись, она посмотрела в окно. Там ярко светило солнце и заливисто и нахально чирикали птицы. Она вытащила из шкафа вязаную шаль, любовно подаренную ей Танюшей, казанской читательницей, давно ставшей подругой. Дрожащими руками натянула шерстяные носки. Но озноб не утихал. Поджав ноги, Женя угнездилась в кресле. Все понятно и без подробностей.

Сколько Женя сталкивалась с подобными случаями! Ей писали из больничных палат онкологических больниц, писали женщины, прошедшие все стадии ада, но продолжающие верить в лучшее. Благодарили за книги, которые их поддержали. Благодарили за надежду. Они благодарили ее! За что, господи? Что она сделала, чтобы заслужить эти слова? Это им, стойким борцам, надо поклониться за их веру, упорство и упрямство, за их невероятную силу духа.

Она вспомнила, как однажды выступала в онкоцентре. Выступление не было запланировано, командировка была насыщенной, сложной, расписанной буквально по минутам. За три дня надо было успеть многое – две записи на радио, прямой эфир на местном телевидении, каждое утро интервью в холле отеля, дальше библиотеки и книжный магазин. Еле успевала перехватить что-нибудь по дороге, глотнуть чашку кофе, все на ходу, на бегу.

На встрече в книжном к ней подошла женщина – оказалось, врач той самой онкобольницы – и попросила о встрече. Женя растерянно обернулась на Светлану, свою сопровождающую, держащую все под контролем и регулирующую ее передвижения. Та качнула головой:

– Нет, никак. Никак не впишемся, Женя! Ну ты и сама это знаешь!

Больница находилась за городом. Не московские расстояния и, конечно же, и не московские пробки, но все равно это заняло бы время.

Женщина смотрела умоляющими глазами.

– Евгения Александровна, дорогая! Ну я вас очень прошу! Как они ждут этой встречи! Нет, я все понимаю – у вас все по плану, а тут вклинились мы.

– Хорошо, – кивнула Женя, – давайте попробуем. Но только вечером, совсем вечером вас устроит?

– Жень! – Светлана дернула ее за руку. – Ну что ты творишь! После какой библиотеки? Ты понимаешь, во сколько мы закончим? Подумай – встреча в семь, потом автограф-сессия с разговорами – тебя ж просто так не отпустят. А чай с сотрудниками? Ты же знаешь, как они готовятся. Раньше девяти точно не выйдем! И ты, дорогая, к этому времени, – Светлана нахмурилась, – вообще будешь труп. Куда еще ехать, тем более за город?

Все так, все правильно. Целый день встречи, бесконечные разговоры, к вечеру язык распухает, становится почти неподвижным. Хочется одного – зайти в номер, рухнуть в кровать и закрыть глаза. Но главное – молчать! Молчать, молчать, ни слова! Даже домой она в такие вечера не звонила. Короткое сообщение: «Все ок, до завтра, легла».

Да и Светлане, между прочим, нужно домой! А одну Женю ни на какую встречу она не отпустит. Света – человек ответственнейший, профессиональный, к тому же они давно стали уже приятельницами. Рядом с ней авторы чувствовали себя абсолютно уверенно: Светлана все разрулит, со всем разберется, все расставит по своим местам, найдет время покормить, даст возможность прилечь на диван в кабинете директора библиотеки или магазина. Принесет кофе или чай, купит фруктов в гостиницу на вечер. Работать с ней было одно удовольствие.

Но у Светы была семья, дочь и муж, к которым хорошо бы было вернуться хотя бы к десяти вечера.

– Я поеду одна, – шепнула ей Женя, – и даже не спорь. В конце концов, это мое решение, и ты тут ни при чем!

Верная Света горько вздохнула.

Переводя взгляд с Жени на Светлану, доктор совсем растерялась и снова принялась жарко извиняться.

Украдкой Светлана покрутила пальцем у виска – дескать, ты чокнутая, подруга! Женя согласно кивнула – ну да, с этим трудно поспорить.

После встречи в библиотеке, объяснив ситуацию милейшей заведующей, от чая отказались, и Женя прыгнула в присланную больничную машину. Светлана села рядом. Женя взяла ее за руку.

Как просто проверяются и проявляются люди – и как каждый раз это удивляет!