Маня, Манечка, не плачь!

Переезд на новую квартирочку прошёл бурно. Родственники и знакомые принимали деятельное участие. Кандидаты в женихи сновали, соперничая, узнав впервые каждый о своей неодинокости на Манином горизонте. Это было время большой безопасности. Но всё кончается, и однажды она осталась в квартирочке одна с телефоном.

В ближайшем универмаге приобрела она новую скромную незаметную одежду, ведь ей предстояло вести тайную жизнь, точно шпионке из шпионских историй, которые она с удовольствием смотрела по телевизору. Закрывшись железной дверью, недавно бедная, она раскладывала на диване деньги, иногда радостно их пересчитывая и снова укладывая тоненькими пачками в некий патронташ, который стала носить на талии, плотно застёгивая.

Об этом переносном кошелёчке не знала ни одна душа. Сшит он был ею лично из прочной материи защитного цвета с кармашками. Похож на «кассу» первоклассника для картонок с нарисованными на них картинками. У Мани картинка была одна – портрет Бенджамина Франклина на светло-зелёном фоне.

Нет, она не всю жизнь собирается носить на себе эту «кассу», а лишь несколько опасных лет, пока всех бандитов не переловят (или пока они все не превратятся в «писателёв»), пока не распадутся мафии, в том числе и «Гусь-Русь… – Полиграфыч», знающая о том, что у неё есть деньги. Она считала, что ношение на себе столь огромного кошелька, лишь немного уплотнившего с виду её похудевшую в лишениях последних лет фигуру, стоит того, что она в итоге получила взамен. Первое время было обременительно, но вскоре ходила, как в бронежилете, решив изготовить именно жилет, в подкладке которого можно носить и носить доллары до самой сильной жары. А в жару… Придумает что-нибудь… Ещё не наступила весна…

Главное, пережить первые месяцы, потом может оказаться, что в её истории никакой охоты на деньги не будет, ведь не у каждого клиента фирма по недвижимости, даже какая-нибудь «Чёрный ход», отбирает полученную «сдачу». Тем более, что Маня, словно опытная шпионка, распустила дезинформацию. О том, как пользоваться «дезой», как уходить от «наружки» (прочие тонкости шпионского труда) почерпнула не только из телевизора, но также из подаренной Петровной книги с поэтическим названием: «Наша служба и опасна, и трудна».

На фирме «Гусь-Русь…» она во всеуслышание заявила о том, что на вырученные деньги покупает дом в деревне (нет, посреднические услуги не требуются), договорённость железная, дача её ждёт, дом с участком за сто километров по Дмитровке. Вряд ли мафия пойдёт на проверки в далёком Подмосковье, вряд ли станут вести громоздкую, тотальную слежку, чтобы подтвердить правдивость её слов. О «доме в деревне» раззвонила и в «Полиграфыче», избегая называть конкретную сумму «сдачи», затемняя вопрос предельно, хотя суммы эти и не являются для большинства людей, столкнувшихся с продажей и покупкой квартир, большой тайной. Для того, чтобы её шпионская легенда выглядела подлинной, и на самом деле съездила на электричке, а потом на перекладных автобусах (уходя от возможного преследования) в далёкое село, где до приобретения садового участка её родители снимали пол-избы у няни, которая этой избой не пользовалась, живя в Москве. Там, в Златокудрове, Маня без труда нашла домишко, принадлежавший родственникам этой, так и пропавшей в столице няни, и купила его за гроши к обоюдной радости. Впрочем, теперь у неё была своя дача, и не надо летом торчать на родственном садовом участке, где ворчащий отец, Сёма с юридической женой Сашкой и их непростым в общении выводком. Им, далеко не всё понимавшим в криминальной ситуации, сказала, что деньги положила в банк, и будет теперь жить на проценты.

Конечно, имеющаяся пачка требовала ухода, а потому пришлось каждую стодолларовую бумажку обернуть плёнкой, специально купленной в канцелярском магазине, раньше называемом «Школьник», а сейчас – «Офис-Джапан-корпорейшен». Теперь ценная бумага не мялась, не портилась, хотя груз увеличился. Но Маня увеличила и утренние пробежки, теперь не вокруг фонтана, а до церкви и обратно.

Дома она, очень-очень довольная своей квартирочкой, наводила и наводила порядок. Удлинившиеся поездки на работу и с работы её не утомляли. Под конец пути всегда находилось местечко, и она сидела себе в своём бронежилете, замаскированном обычной одеждой, читая рукопись очередного графомана, стремящегося стать писателем. Приезжая домой, сразу кидала взгляд на телефонный определитель. Аппарат, к сожалению, работал с перебоями, высвечивая на дисплее иногда совсем нереальные циферки, а потому иной раз пугал её номерами незнакомых телефонов. Маня знала по опыту «правилы», что всё криминальное начинается с непонятных телефонных звонков. Первые дни ожидала их поминутно. Охотники за деньгами постараются за ними прийти, к чему она была готова. Сменила прежнюю железную дверь на двойную, тоже железную. Но ещё крепче этой брони охраняла Маню её тайна. Никто не ведал, что под её невзрачным пальто хранится такой клад. Вечером полюбила она рукодельничать, совершенствуя свой кошелёчек.