Маньяк и тайна древнего русского клада

Тут безжалостные преступники, значительно превышавшие своего главаря по физической силе и внешним данными, но в такой же мере уступавшие ему по силе духа и быстроте разумного осмысления, суетливо заметались на месте, наталкиваясь друг на друга и спешно прорываясь к выходу, чтобы наконец пределы этого неимоверно большого особняка и чтобы побыстрее устремиться выполнять выданную им сверх срочную службу; уже оказавшись на улице, толпа злобных бандитов, равная никак не меньше чем тридцати человекам, сбилась в небольшую совещательную кучку, где тут же стало происходить распределение на более мелкие группы, каждой из которых предстояло выполнить отдельный пункт отданных главарем указаний. Вацек, прихрамывая, подошел к огромной витрине, установленной у самого входа, и с нескрываемым наслаждением наблюдал, с какой отлаженной последовательностью крутится механизм созданного им преступного синдиката и как его преданные архаровцы торопятся исполнить волю небольшого и, казалось бы, внешне тщедушного человека.

Когда все роли были распределены, и жестокие преступники, попрыгав в свои иностранные внедорожники и заполнив их до отказа подельниками, соответственно, покинули территорию шикарного преступного «логова», Валерий наконец смог оторваться от созерцания радовавшей душу картины и уже обратился к одиноко стоящему и ничего непонимающему товарищу:

– Мы же с тобой, Буйвол, пока наши верные люди занимаются поиском пропавшей девки, займемся розыском второго ключа, ведущего к секретам древнерусского клада.

– Но ты же вроде бы ранен, Босс? – попытался возразить огромный бандит, чтобы таким образом заодно выразить и сочувствие.

– Это пустяк, – рыкнул хриплым голосом глава бандитского «братства», – если ты вспомнишь, то бывало и хуже; тот же «рог», что сотворил на моей голове дерзкий американец, я скрою под моей полюбившейся кепкой, а боль в ноге я уже почти что не чувствую; главное сейчас – это побыстрее обнаружить пропавшую часть карты, чтобы до нее раньше не добрались наши невольные конкуренты, ведь что-то мне определенно подсказывает, что наши новые «знакомые» также последуют в том же направлении, что и мы; а это, по крайней мере, не исключает пересечения наших путей, и, может быть даже, мы наткнемся на них гораздо раньше, чем озадаченные этим делом мои и твои соратники.

– Что ты собираешься предпринять? – произнес Копылин лишь для того, чтобы хоть что-то спросить; ему были совершенны безразличны планы своего предводителя, и он, как и в старые, добрые времена, готов был беспрекословно выполнять любое его указание.

– Для начала, – ответил Валерий голосом, не предвещающим ничего хорошего, одновременно поглаживая ушибленное молотком место, – мы навестим больницу, где изволила рожать мать нашей отчаянно дерзкой «мерзавки» и где она так не вовремя сдохла; дочка Елисея говорит, что в архиве того медпункта когда-то состоялся пожар, и все документы, указывающие, куда распределялись рожденные дети, один из которых по своему глубокому неведению располагает бесценным клочком бумаги, якобы попросту сгорели в огне; гм, если даже это и правда, то всегда существуют живые люди, которые что-то обязательно знают, а если и нет, то под большим давлением могут что-то случайно вспомнить.

Здесь Вацек презрительно усмехнулся, видимо, в своих извращенных мыслях представил, как он пытает несговорчивых медицинских работников, вначале вроде бы наотрез отказавшихся что-то ему рассказать, но через несколько минут жестоких издевательств начинающих выкладывать ему всю интересующую информацию, наперебой заливаясь, словно «растрезвонившиеся» весенние птахи. Валерий поднялся к себе наверх и быстро переоделся в не сковывающие движений немнущиеся брюки, черную водолазку, поверх которой сразу же стала красоваться изрядно поношенная кожаная куртка черного цвета; завершить его туалет призвана была его знаменитая кепка, прошедшая с ним весь долгий путь от конца «девяностых» и до настоящего времени; однако она осталась в подвале, а спускаться туда не хотелось. «Да и зачем утруждать себя такими сложностями, если рядом есть человек, готовый ради тебя на все, даже на такую, по сути никак не прославляющую посыльного, мелочь», – так думал глава преступного синдиката, посылая преданного товарища за своим любимым предметом одежды.

– Буйвол! – крикнул он, находясь еще в самом верху лестничного пролета, соединяющего этажи его огромного дома. – Спустись-ка в подвал и принеси оттуда свалившуюся с меня кепку.

Копылин, которому совершенно нечем было заняться, тут же устремился исполнять приказание, а когда в итоге вернулся, его давний друг уже стоял возле входной двери и с нетерпением теребил пальцами, ожидая возвращения преданного ему большого преступника; как только тот появился и предстал перед своим предводителем, Вацек выхватил у него головной убор и, прикрыв им образовавшееся в верхней части лобной доли неприятно болезненное образование, грозно скомандовал:

– Вот и все, теперь можно двигать в дорогу.