Манящая корона

Проклятый мальчишка! Ну зачем, спрашивается, ему понадобилось наливать себе вровень с краями, да еще с такой силой бить по его кубку, что ликер выплеснулся… Если бы просто забрызгал скатерть, это еще полбеды, хоть она из той же Эсаны, – любое пятно можно отстирать. Но он-то попал прямо в его кубок, смешавшись с коунтским красным!

Хочешь не хочешь, а придется выпить… О боги, пошлите выдержку!

* * *

Граф, поправив кружевной воротник перед зеркалом, жестом отпустил дворецкого.

Горячая ванна подействовала должным образом: чертова шлюха, которой несказанно повезло родиться второй раз, вылетела из головы. Теперь можно было спокойно, не спеша, подумать о главном.

Хольг опустился в кресло, откинувшись на спинку и положив ладони на приятно холодившие кожу полированные подлокотники.

– Ну-с, мой начальник стражи, что вы посоветуете? – обратился он к Гумару.

– Вам ничего не угрожает, ваше сиятельство. Лазутчик обезврежен, а без его помощи брать усадьбу приступом – безумие. Даже если бы их было не три десятка, а вся сотня! Пока будут проделывать проходы в проволоке, их расстреляют, как мишени на стрельбище. С такого расстояния и ребенок бы не промахнулся, а ваши лучники и арбалетчики тем более.

– Расстреляют в полной темноте?

– Они обучены стрелять на звук, ваше сиятельство. Опять же, можно заготовить факелы и, когда начнет лопаться проволока, быстро зажечь и перебросить через стену. Будут как на ладони, сукины дети! Ох, простите, ваше сиятельство, вырвалось…

– Незачем просить прощения, сотник, вы их еще мягко назвали! Ну хорошо, значит, предлагаете просто обороняться, укрывшись за проволочным заграждением и стеной усадьбы. А ничего другого вам на ум не приходит?

– Помилуйте, ваше сиятельство, неужели вы хотите выйти наружу и схватиться с ними врукопашную?! Да ведь так все преимущество растеряем, а они-то как раз из темноты нас и перестреляют, пока будем освобождать проход! А если проволоку заранее снять, они заметят и насторожатся…

– Сотник, я не гений, конечно, но все-таки не глупец! Разумеется, подобный бред мне и в голову не пришел бы… Но подумайте-ка вот о чем: эти подонки и висельники решили уничтожить мою усадьбу со всеми обитателями. Верно?

– Верно, ваше сиятельство.

– Они не пощадили бы даже моего сына, невинного ребенка, не причинившего им никакого вреда! Так?

– И это верно, – голос сотника как-то странно дрогнул.

– А что сказано в Священной Книге? «Какою мерою меряете, такою же да будет и вам отмерено!» Иными словами, око за око. Вы понимаете, к чему я клоню?

– Честно говоря, не совсем, ваше сиятельство.

– Я сам теперь хочу уничтожить всю эту подлую шайку! Всю, до последнего человека, если только этих гнид можно так называть! Чтобы ни один не спасся, понятно?

Сотник после небольшой паузы развел руками:

– Понимаю ваше негодование, но это невозможно. Решительно невозможно, ваше сиятельство!

– Гумар, вы разочаровываете меня! Чтобы такой умный и рассудительный человек заранее смирился с поражением…

– Да какое же это поражение, ваше сиятельство? Мы им такую трепку зададим, зарекутся на всю жизнь вас тревожить, клянусь чем угодно! А повезет, так и вожака, Барона этого самого, подстрелим…

Граф упрямо покачал головой:

– Для меня это равносильно неудаче. Надо придумать, как истребить всех.

– Ваше сиятельство, о вашем уме знает вся Империя, да только тут и самый умный человек ничего не сделает. Чтобы всех прикончить, злодеев надо окружить, взять в плотное кольцо. Сами прикиньте, сколько для этого нужно людей! Своими силами вы не обойдетесь, придется звать на помощь городскую стражу, а в секрете это не удержать, все равно что на площади объявить под барабанный бой – у разбойников всюду глаза и уши есть…

– Кольцо… – задумчиво повторил граф, стуча пальцами по подлокотнику.

– Да, и в плотное кольцо, ваше сиятельство! – охотно подтвердил Гумар.

Хольг, запрокинув голову, прикрыл глаза.

Ему снова привиделась крепкая, надежная цепь, к одному концу которой был приклепан Трюкач, бывший разбойничий лазутчик, теперь же – старший десятник его стражи, а к противоположному концу – хорошо знакомый ему золотой ободок, манящий, переливающийся огнем…

Обод… Трюкач… Огонь…

Граф так стремительно сорвался с кресла, что Гумар инстинктивно отступил на два шага.

– Ваше сиятельство…

– Значит, взять их в плотное кольцо? – переспросил Хольг высоким, неестественно веселым голосом.

Глаза графа лихорадочно горели, лицо нервно подергивалось. Он не в силах был скрыть охватившего его возбуждения.

– Так точно, ваше сиятельство! В плотное, а то хоть кто-то да сбежит…

– Не сбежит! Ни одна тварь не сбежит! Вы умница, Гумар! У вас светлая голова!

– Простите, ваше сиятельство, ничего не понимаю! – взмолился сотник.

Не слушая его, граф торопливо начал выдвигать ящики письменного стола.

– Так, пергамент, чернильница… тысяча демонов, перо плохо очинено, куда бездельник секретарь смотрит… вот другое… Гумар, подойдите!

Сотник приблизился, бросая на господина настороженные, даже опасливые взгляды.