Мао Цзэдун

«Вы должны понимать, что иностранцы хотят закабалить страну, ограбить Китай и поработить его народ… С этой мыслью я не могу жить спокойно. Вот почему мы пытаемся сейчас создать организацию, которая сделала бы Китай сильным и дала людям возможность самим выбирать свой путь. Мы с уверенностью смотрим в будущее…»

Название «Синьминь сюэхуэй» отражало суть происходящих в стране перемен. «Синьминь» имеет двойной смысл: «новая нация» или «обновление нации», что звучит почти революционно. Это понятие пятнадцатью годами раньше использовал Лян Цичао при издании своего журнала «Синьминь цунбао» («Журнал новой нации»). Но термин уже давно стал классическим, поскольку часто встречался в конфуцианских текстах: целью благородного мужа всегда было «обновление народа».

Двузначность в толковании классического наследия являлась для Китая того времени символом эпохи.

Ученики организованной Мао вечерней школы по окончании занятий обязаны были отвесить три глубоких поклона портрету великого Учителя. Но сам Мао, как и многие люди его поколения, все более критически относился к традиционным конфуцианским ценностям. Он ратовал за упразднение незыблемого триединого принципа, на котором стояла унаследованная с древнейших времен общественная мораль: подчинение чиновника государю, сына отцу и жены мужу. Церковь, капитализм, монархия и государство представляют собой величайшее в мире зло, говорил Мао, настаивая на необходимости радикальных перемен в сознании общества.

В то время как другие просто отрицали историческое прошлое, он пытался найти пути примирения между архаичной китайской диалектикой и передовыми веяниями западной философии. Результаты его исканий поражали:

«Все сущее представляет собой лишь извечный процесс перемен… Рождение одного означает смерть другого, а смерть, в свою очередь, опять приводит к появлению чего-то нового. Следовательно, рождение вовсе не равнозначно жизни, а смерть — разрушению…

Меня всегда пугала мысль, что наша страна будет уничтожена, но теперь я понимаю, что это не так. С утверждением новой политической системы и переменами в национальном характере разрозненные немецкие земли превратились в Германский рейх… Вопрос заключается в том, как осуществлять эти изменения. Мне кажется, что трансформация должна быть полной, подобной появлению ребенка из чрева матери… На протяжении веков во многих странах происходили революции, очищая от древней рухляди место для нового. Смерть давала дорогу жизни, разрушение сменялось созиданием. Так устроена вся Вселенная… Хотел бы я посмотреть, как она низвергнется — ведь с ее исчезновением обязательно возникнет новая. Разве не будет она лучше прежней?

Могу смело утверждать, что отвлеченная концепция — это сама реальность, конечное бесконечно, временное постоянно, а форма уже является содержанием. Я являю собой Вселенную, жизнь — это смерть, как смерть — это жизнь. Настоящее — не более чем прошлое и будущее одновременно. Великое кроет в себе малое, ян переходит в инь[16], верх становится низом, грязь — чистотой, мужское начало превращается в женское. Другими словами, множество суть единство, а перемены означают постоянство.

Я — самое возвышенное существо. И самое ничтожное».

Эти написанные двадцатичетырехлетним юношей слова таили в себе побудительные мотивы событий, ждать которых оставалось еще полвека. Находясь в зените власти, Мао положил начало бесконечным пертурбациям китайского общества. Цель у него была только одна: подчинить своей воле образ мыслей четверти населения планеты.

Выработка диалектики, которая обеспечит «полную трансформацию» Китая, становилась основным смыслом жизни Мао. Он сознавал, что разбить эту задачу на части невозможно. Процесс должна цементировать цельная идеология:

«Тот, кто намерен толкнуть мир вперед, должен прежде всего утвердиться в сердцах и мыслях людей, и сделать это ему помогут высокие принципы. Ныне реформы начинаются с мелочей типа парламентаризма, конституции, назначения высших чиновников, военного дела, бизнеса и образования — с вещей второстепенных… Без высоких путеводных принципов они просто вредны, поскольку именно принципы несут в себе истину мироздания. И если сегодня с высоты этих главенствующих идей воззвать к людям, неужели найдется среди них хоть один глухой или равнодушный? Их не будет. Но коли так, остается ли для нас что-нибудь недостижимое?»

Вряд ли Мао сколь-нибудь четко представлял себе тогда суть этих «путеводных принципов». Как и члены маленькой группки идеалистов, размышлявшие о порочном правлении Чжан Цзинъяо, он понимал: в Чанша таких принципов им не обрести. В мае До Чжанлун, один из членов «Научного общества», отправился в Японию. Из Пекина бывший профессор колледжа написал Мао о программе обучения китайских студентов во Франции. Через месяц, чтобы узнать детали, в столицу выехал Цай Хэсэнь. Позже вместе с Мао туда прибыли еще двадцать человек. Накануне отъезда Мао навестил мать, уверяя ее в том, что единственной целью поездки является «осмотр достопримечательностей».

ГЛАВА 4

БРОЖЕНИЕ «ИЗМОВ»