Мара и Морок. Трилогия

Они все с такой лёгкостью приняли решение меня не отдавать, что я теряю дар речи. Мои друзья моментально переключаются на другую тему, обсуждая количество провизии, будто решение столь серьёзных вопросов, как начало или завершение войны, действительно принимается так просто.

– И всё? – привлекаю я их внимание, и они нехотя замолкают.

Александр опирается на стол, поворачивает голову ко мне, чтобы я смогла его видеть.

– А с чего ты решила, что нам нужен этот мир, маленькая Мара? Неужели ты думаешь, что мы собираемся проиграть? – В его глазах сверкают привычные озорные искры, а ироничные слова, срываясь с губ, переплетаются с мёдом голоса.

Я выдыхаю, действительно не понимая, с чего я это взяла.

16

Мары ходят по земле открыто в то время, когда Мороки скрывают свои лица за масками. Кто-то верит, что на самом деле, в отличие от своих сестёр, Мороки – бессмертные. А маски они меняют время от времени, чтобы не пугать людей своей неестественно длинной жизнью.

Маска Морока – один из самых загадочных предметов Слуг Тени. Никому точно не известно, откуда они их берут или как делают. Самое, на мой взгляд, интересное предположение заключается в том, что маска – это часть плаща наставника Морока. Говорят, что наставник сам отрезает часть своего теневого одеяния и лепит маску нужной формы, зная своего ученика лучше, чем кто-либо другой. Ведь их маски – это отражение того, что прячется под ней.

Кто-то смеётся над этой теорией, но кому, как не Богине или Слугам Тени, под силу отрезать часть сумрака?

Малахий Зотов. Забытое о Марах и Мороках

– Агата, – Кристиан кивком приветствует меня, не удивляясь, что я стою рядом с дверью в его спальню, спиной опираясь на стену.

После завершения ужина Александр хотел со мной поговорить, но я соврала, что слишком устала, и он согласился перенести разговор на завтра. Проследив, за какой дверью он скроется, я убедилась, что спальня напротив моей действительно принадлежит принцу. Комната его дяди находится дальше по коридору.

Кристиан оглядывается, убеждаясь, что в коридоре никого нет, и приглашает меня зайти.

– Судя по твоему лицу, Даниил рассказал тебе что-то ещё, – в лоб начинает мужчина, закрывая дверь и жестом указывая мне на ближайший стул.

– Да. – Я сажусь, пока Кристиан остаётся стоять. – После того как я рассказала, что Анна жива и теперь на нашей стороне, он сказал, что Александр… умирает.

Последнее слово проходит по горлу, как сухой ком хлеба без воды, мучительно медленно, с болью, царапая стенки. Кристиан напряжённо оттягивает ворот рубашки, но начинает дышать свободнее только после того, как расстёгивает несколько пуговиц.

– И умирает он из-за меня. Это правда?

– Да. И то и другое – правда, – прямо отвечает Кристиан.

Он всё-таки садится на кровать. Я замечаю, как матрас проседает под ним, как Кристиан отводит взгляд, не желая смотреть мне в глаза. Вижу, как прыгает пламя свечи, отмечаю скол на деревянном подлокотнике моего стула. Я обвожу взглядом его скромную комнату в бледно-голубых оттенках. На его кровати лишь две подушки, как и везде, шкаф отделан позолотой, а столешница письменного стола выполнена из нескольких сортов дерева. Мастер создал узор из древесины разных оттенков, который можно будет рассмотреть полностью, только разобрав хаос из книг, свитков и бумаг.

Я воспринимаю новость поразительно спокойно, сердце бьётся размеренно, но всё будто замедляется. Я с какой-то одержимостью отмечаю ещё с десяток незначительных и абсолютно бесполезных деталей в комнате, не понимая, зачем цепляюсь вниманием за эти мелочи.

– Я знал, что мне необходимо поговорить с тобой об этом, но часть меня надеялась, что ты всё-таки никогда не придёшь с подобным вопросом, – как-то сдавленно признаётся Кристиан.

– Сколько ему осталось?

– Не знаю, но недолго, – честно отвечает он. – У тебя есть метка Морока?

Я молча киваю, вспоминая похожий на ладонь почти чёрный отпечаток у себя на спине.