Маргиналка (СИ)

На момент возвращения в квартиру ушёл кто-то другой. Кто просто гулял, кто решил вернуться обратно в Спрингфилд, пока ходил общественный транспорт. Однако ближе к ночи стало действительно весело. Появился дешёвый алкоголь, Барт привёл каких-то размалёванных девиц, а кто-то и вовсе притащил «загадочные» таблетки. Розали, наблюдая за Джимом, решила долго не сокрушаться. Как только незнакомое вещество попробовал он, так и девушка решила отведать вкус, как она сама считала, взрослой жизни.

Спустя час мир для Роуз стал другим. Появилось больше сил, а люди вокруг были настолько прекрасны, что хотелось обнять каждого. Глядя на Джима, девушка иной раз задумывалась, что конкретно его она не только бы обняла. Молодой человек, судя по всему, и сам был не против.

Не прошло много времени до того момента, как Джим старался тереться максимально близко к мисс Марш. Он приносил ей алкоголь, время от времени давал закусывать это пойло припасённой ранее шоколадкой. А Роуз была не против. Она никогда не чувствовала себя настолько взрослой и самостоятельной. Да, отец никогда её не сковывал, но это… Это было чем-то иным. Девушка чувствовала, что может всё, за что она не получит ни выговор, ни наказание. Папочка-то не спалит.

В какой-то момент Розали поняла, что Джим засунул ей что-то в карман джинсов. Вскоре она поняла, что это были те же «колёса», но разбираться с ними желания не было. Это больше было похоже на запасы для продолжения банкета.

Когда маленькая стрелка приближалась к двум часам ночи, Джим перешёл в наступление. Роуз сопротивляться могла, но не хотела — то ли действие наркотического вещества диктовало свои правила, то ли её разум. Вскоре они оказались на своём балкончике, который успешно смогли запереть изнутри и закрыть стекло на двери с помощью жалюзи. Страстные поцелуи постепенно перерастали в попытки ласкать друг друга, а после — в куда более интимные вещи.

Розали не говорила Джиму, что до этого у неё не было мужчины. Он сам прекрасно всё понял, от чего лишь остался доволен. Девушка считала, что всё так и должно быть. Вроде как негласно они друг друга любили. Разве это не повод позволить себе больше, чем поцелуи в школе или оральный секс в особо уединённых местах? Роуз считала себя достаточно взрослой для этого. Или пыталась себе это доказать.

Тем временем, в остальной части квартиры продолжалось веселье. Шумела музыка, шумели люди. Барт зажимался с девушками, которых сам притащил, кто-то заперся в туалете с теми же целями, а кто-то вырубился от количества (или качества?) выпитого алкоголя.

Неуютная квартира превратилась в филиал развлекательного рая для тех, кто в этот вечер здесь имел возможность собраться.

========== Глава 4. Выходные у мамочки ==========

Какими словами можно описать чувства родителя, который потерял единственного и глубоко любимого ребёнка, причём не по своей вине? Когда неизвестно, обогрето ли чадо да накормлено, и вообще живо ли. Ответ один — никакими. Алан страдал, каждая минута давалась ему с болью. Сложно было оторваться от мониторов, где одна за другой шли картинки с камер видеонаблюдения за ту ночь, когда пропала Роуз. Везде было пусто.

Ни в Спрингфилде, ни в радиусе тридцати миль её не было. Марш каждый раз вздрагивал, когда на видео была похожая девушка. Стоило потенциальной Роуз лишь обернуться, и все надежды мужчины рушились. Каждый раз Алан тяжело вздыхал и продолжал смотреть гигабайты записей. Болели глаза, уставала от неудобного стула задница, от голода к позвонку прилипал желудок, но выбора не было. Да, он пытался дать своей малышке всё, но сейчас считал себя виноватым. В том, что недоглядел.

Не потребовалось много времени, чтобы разослать ориентировку на Розали в участки, находящиеся в близлежащих городах и посёлках. Прошло несколько дней, но всё оставалось безрезультатно. По вечерам, освобождаясь от своих занятий творческих и не особо, к Алану на помощь приходила аристократичная Грэйс. Она приносила мужчине еду, наливала себе чашку кофе, надевала очки (которые, как она считала, защищали её глаза от пагубного воздействия монитора) и разделяла с ним тяжкое занятие. Женщина прекрасно знала, как Розали выглядит, однако углядеть обладательницу пепельного блонда в толпе было довольно трудно.

Когда Алан входил в сонное состояние, Грэйс старалась его не трогать. Она накрывала мужчину пледом, доставала наушники и продолжала заниматься важным делом сама, покуда усталость не брала своё. Женщине было трудно не столько помогать её любимому полицейскому, сколько наблюдать за его состоянием.

На следующий день, когда эпопея должна была продолжиться, Грэйс была вынуждена уехать. Всю дорогу её терзало странное чувство. Женщина устала; она спала за всё время, что Розали пропадала, не больше Алана. Она понимала, что ничем мужчине не обязана. Но… Грэйс не могла оставить в беде единственного любимого мужчину.

Рино был ощутимо больше Спрингфилда. Конечно, с Лас-Вегасом он тягаться никак не мог, но ощутимую часть казны города обеспечивал именно игорный бизнес. Отчасти к нему была причастна и мать Грэйс.