Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Аналогичным образом складывалась ситуация в других местах ссылки. В конце 1924 г. прибыла в ссылку в Красноярск Н.Н. Центилович-Рапопорт, которая характеризовалась органами ОГПУ как видная социал-демократка, обладавшая богатыми навыками подпольной работы и имевшая широкие связи со многими местными ссыльными. В группе политссыльных Красноярска она заняла доминирующее положение. С ее прибытием активизировался поиск контактов со ссыльными «политиками» в Енисейске, Туруханске, Минусинске, Новониколаевске и других сибирских городах, а также с единомышленниками в Ленинграде, Нижнем Новгороде, Вятке, Андижане, Тобольске, Чите с целью обмена информацией и оказания материальной помощи. Согласно донесениям «чекистов», ссыльные пользовались поддержкой некоторых представителей местной учащейся молодежи, которые участвовали в работе кружка, организованного ссыльными эсерами. Органы ОГПУ пришли к выводу об опасности дальнейшего пребывания Центилович-Рапопорт в Красноярске. Она была арестована и выслана в Енисейский уезд. Ее переброска вызвала «глухое недовольство» политссыльных, которые присутствовали на проводах арестованной. Через три дня на улицах Красноярска появились листовки с подписью «группа социалистов», в которых критиковалась политика властей в области продажи водки. Органы ОГПУ воспользовались этим поводом для ареста в октябре 1925 г. шести «членов группы». При обыске на квартирах арестованных «антисоветской» литературы обнаружить не удалось, хотя, по агентурным данным, там хранились издания Красноярского комитета ПСР «Дело» и экземпляры программы ПСР. Арестованные виновными себя не признали, однако в мае 1926 г. Особое совещание приговорило их по ст. 62 и 72 УК к новым срокам ссылки[954]

.

Ссыльные Туруханского края были особенно разобщены. Они были разбросаны по огромной территории на значительном расстоянии друг от друга. Связь между станками (поселениями) фактически отсутствовала. Множество ссыльных скапливалось на этапе в Монастырском (Туруханске), ожидая начала навигации. Здесь они находились под пристальным наблюдением органов ОГПУ. В ноябре 1925 г. уполномоченный Красноярского окротдела ОГПУ Стильве информировал бюро Туруханского райкома ВКП(б), что среди ссыльных района потенциальную опасность представляют лишь 3–4 чел., отбывающие ссылку в третий раз (два раза – при старом режиме)[955]

. Во второй половине 1920-х гг. власти не отмечали каких-либо существенных объединений ссыльных в крае.

В 1928 г. ссыльные «троцкисты» предприняли попытку скоординировать деятельность своих колоний в масштабах страны. Они наладили контакты со всеми видными опальными большевиками в Сибири и Средней Азии. Между всеми колониями сторонников Троцкого начался интенсивный обмен корреспонденцией. В 1928 г. благодаря хорошо налаженным контактам ссыльным «троцкистам» удалось провести ряд скоординированных акций против лишения их избирательных прав. Колонии оппозиционеров стали центрами бурной литературной и политической деятельности. Однако властям было достаточно пресечь переписку «троцкистов», чтобы к осени 1928 г. их деятельность была дезорганизована.

В целом в 1920-е гг. ссыльные «политики» обладали возможностями обмениваться информацией между собой и с внешним миром. Однако по сравнению с дореволюционным периодом эти возможности были значительно ограничены. Оставшиеся каналы находились под пристальным контролем органов политического надзора. Как известно, в царские времена существовала практика рассылки корреспонденции для политссыльных через редакции сибирских газет. В целях улучшения их обслуживания центральные библиотеки создавали свои отделения в отдаленных пунктах. По отзывам ссыльных, в библиотеках Нарымского края можно было найти литературу, которая отсутствовала в не столь отдаленных от Центра местах. Кроме того, материалы о жизни ссылки публиковались во всех органах отечественной прогрессивной печати. В советские времена об этом не могло быть речи.