Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Во второй половине 1920-х гг., по мере роста уголовной составляющей ссылки, отношение местного населения к ссыльным становилось все более негативным. Если до середины 1920-х гг. в Сибири было относительно немного ссыльных рецидивистов и их пребывание мало отражалось на уровне преступности, то в последние годы десятилетия ситуация кардинально изменилась. Прибывавшие в большом количестве рецидивисты селились главным образом за пределами больших городов и отрицательно влияли на криминогенную обстановку в округах. Только в Славгородском окр. к концу августа 1929 г. насчитывалось 600 ссыльных рецидивистов. Отсутствие постоянных заработков толкало их на совершение новых преступлений. За третий квартал 1928 г. в округе было зафиксировано 91 преступление, за четвертый – 129, за первый квартал 1929 г. – 156, за второй – 208[987]. По информации прокуратуры, 75–90 % ссыльных рецидивистов в Томском и Славгородском округах занялись преступной деятельностью. В начале 1930 г. в Томском округе было арестовано около 200 ссыльных по обвинениям в грабежах и убийствах

[988].

Нередко местные жители устраивали самосуды над ссыльными. В июле 1929 г. на базаре в Славгороде толпа задержала и принялась избивать ссыльного, похитившего деньги у крестьянки. Милиции только с помощью конного наряда удалось освободить вора и доставить его в отделение. После этого работникам адмотдела и ОГПУ пришлось некоторое время сдерживать напор толпы, угрожавшей погромом в здании адмотдела[989]

. Беспорядки в Славгороде наглядно продемонстрировали степень озлобления населения по отношению к ссыльным. Аналогичный случай имел место в Минусинске. По сведениям органов надзора, в эти годы самосуды над ссыльными чинили даже «забитые» остяки и тунгусы[990]. Поскольку уголовники при попустительстве властей зачастую намеренно выдавали себя за «политиков», негативное отношение местных жителей распространялось на всех ссыльных и высланных.

Дореволюционная политическая ссылка характеризовалась разнообразием форм и методов протеста. Эти акции могли быть направлены против различных правовых ограничений и демонстрировали сплоченность ссыльных в борьбе с царским режимом. Протесты имели индивидуальные и коллективные формы. Методы были различными: обращения к властям и общественности, обструкции, голодовки, маевки, митинги, демонстрации, демонстративные походы, занятия помещений полицейских управлений, невыполнение распоряжений властей, побеги.

В 1920-е гг. следовало ожидать возрождения прежних форм и методов протеста, поскольку определенная часть контингента политссыльных и места их поселения оставались прежними. Однако иными были социально-политические реалии. Оппозиционные партийные организации внутри страны, которые могли бы оказывать непосредственную поддержку протестантам и доносить их голос до общественности, были разгромлены. Местные жители подвергались жестким преследованиям за несанкционированные контакты с ссыльными. Отсутствие образа общего врага, которого некогда олицетворял царский режим, не способствовало сплочению политссыльных в деле противодействия властям. Большевики не воспринимались ими как заклятые недруги. В новых условиях акции протеста не были направлены против режима и являлись реакцией на дискриминационные действия властей. Поэтому сошли на нет такие публичные мероприятия политссыльных, как митинги, демонстрации, маевки, публичные лекции с вывешиванием антиправительственной символики.

Наиболее активные представители политической ссылки пытались критиковать отдельные мероприятия властей, апеллируя напрямую к местному населению посредством распространения листовок и литературы. Власти, как правило, жестко реагировали на такие акции, прибегая к арестам и высылкам протестантов, как это наблюдалось в случае с канскими эсерами-максималистами в 1921 г. и политссыльными Красноярска в 1925–1926 гг. Стремление апеллировать к местным жителям было характерно в наибольшей степени для «троцкистов». Однако они в первую очередь стремились обратить внимание масс на свое бедственное положение и бесправие. В 1929 г. в Славгороде группа ссыльных «левых уклонистов» была по недосмотру властей поселена в одном общежитии. «Троцкисты» быстро наладили связи с окружным профбюро, достали печатную машинку и занялись распространением прокламаций. Это продолжалось до тех пор, пока их деятельность не попала в поле зрения Сибирской контрольной комиссии ВКП(б). В мае 1929 г. в Ачинске органы ОГПУ «разоблачили» «оппозицию» с местным инструктором потребсоюза во главе, которая поддерживала связь с ссыльными и распространяла «троцкистскую» литературу[991]. Если на первых порах власти пребывали в состоянии растерянности, то, опомнившись, с успехом принялись за искоренение «крамолы».