Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Законодательные акты последующего времени, дополнявшие и уточнявшие указанный закон, имели под собой самую различную мотивацию. В большинстве случаев их целью было поощрение тех или иных групп в составе спецпереселенцев. Первое из уточнений было внесено по предложению упомянутой выше комиссии Андреева. 16 августа 1931 г. СНК СССР принял постановление «О спецпереселенцах», подготовленное комиссией и утвержденное Политбюро 20 августа. В п. 31 его раздела «Прочие мероприятия» говорилось: «Учитывая необходимость скорейшего отрыва молодежи спецпереселенцев от контрреволюционной части кулачества – признать возможным восстановление в правах молодежи, достигшей 18-летнего возраста, до истечения 5-летнего срока в тех случаях, когда эта молодежь проявила себя с положительной стороны. Подобные восстановления проводятся отделами по спецпереселениям через ЦИКи Союзных и Автономных республик, или краевые и областные исполкомы, с предоставлением им права свободного проживания»[1076]. Однако вскоре Политбюро специальным постановлением от 8 сентября отменило им же утвержденное положение о привилегиях в восстановлении прав для молодежи, сформулированное в п. 31

[1077]. Впрочем, этот демарш означал не отказ от намеченной линии дифференцированного отношения к спецпереселенцам, а некоторую приостановку ее развития.

Инициация последующих постановлений ЦИК СССР, равно как и разъяснение механизма практического воплощения законодательных актов, являлась преимущественно прерогативой ОГПУ – НКВД. Часть постановлений принималась в оперативном порядке Президиумом ЦИК СССР. Так, в феврале 1932 г. им была утверждена процедура досрочного (до истечения пяти лет) восстановления в правах «исключительно… лиц, проявивших себя высокопроизводительным трудом и лояльным отношением к советской власти» по представлениям органов ОГПУ, согласованным с хозорганизациями[1078]

. Постановлениями Президиума ЦИК СССР от 27 апреля и 3 мая 1932 г.

устанавливался порядок досрочного восстановления в правах спецпереселенцев (главным образом из числа молодежи), которые являлись ударниками, выполнявшими и перевыполнявшими нормы выработки. Представленный ОГПУ для утверждения в ЦИК СССР список включал фамилии 931 спецпереселенца, из которых треть проживала в спецпоселках Западной Сибири. Райисполкомы обязывались в течение десяти дней выдать восстановленным в правах лицам соответствующие документы, разрешавшие свободное проживание на всей территории страны[1079].

В директиве ОГПУ от 5 мая 1932 г., направленной местным полпредствам, разъяснялась процедура восстановления в правах спецпереселенцев. Кроме того, в ней говорилось о необходимости создания для этой группы условий, способствовавших их «оседанию» в спецпоселках. Рекомендовалось провести «широкую кампанию с тем, чтобы восстановленные в гражданских правах остались жить и работать на тех предприятиях, на которых они работают в данный момент, разработав ряд поощрительных мероприятий и льгот для остающихся жить в поселках. Широко практиковать назначение и выдвижение восстановленной молодежи на различные работы и должности.

Распространить восстановление в гражданских правах на жену и детей амнистированного лица. Если восстановлен в правах взрослый член семьи (сын или дочь), а глава семьи не восстановлен, то восстановление распространяется только на жену и детей, находящихся на иждивении восстановленного лица и амнистия на главу семьи (отца или мать) не распространяется»[1080]

.

Таким образом, руководство ОГПУ, формально следуя букве закона – восстановленные получали право выезда из спецпоселков, – одновременно запустило механизм, затруднявший и даже препятствовавший этому. Обращает внимание четкая взаимосвязь между положением о приоритетном восстановлении в правах молодежи и процедурой, согласно которой восстановление в правах сына или дочери не распространялось на родителей. Поскольку в крестьянских семьях существовали прочные межпоколенческие связи, эта процедура работала на закрепление молодежи в спецпоселках эффективнее любых льгот или поощрений.