Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Ко времени появления циркуляра НКВД образовался еще один канал выезда из спецпоселков, однако им могли воспользоваться только дети спецпереселенцев. В принятом 15 декабря 1936 г. «не подлежавшем оглашению» постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О школах в трудпоселках» появился пункт, дававший им такую возможность: «5. Детей трудпоселенцев, окончивших неполную среднюю школу, принимать на общих основаниях как в техникумы, так и в другие специальные средние учебные заведения; окончивших среднюю школу допускать на общих основаниях в высшие учебные заведения»[1094]. На копии данного постановления, поступившего для исполнения в ГУЛАГ, его начальник Берман наложил резолюцию, предназначенную для исполнения руководством местных отделов трудпоселений: «…особо разъяснять §§ 4 [об усилении политвоспитания в школах трудпоселков. –

С. К.] и 5 как имеющие особо важное значение для детей и молодежи труд-посел[енцев] – в целях их отрыва от родителей»[1095]

. Этот же «молодежный протекционизм» четко проведен и в принятом 17 января 1936 г. постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по организации и хозяйственному укреплению колхозов и подъему сельского хозяйства северных районов Западно-Сибирского края». С учетом того, что в северных районах края (Нарымский окр.) плотно дислоцировались комендатуры с численностью свыше 100 тыс. чел., целый раздел постановления посвящался «упорядочению гражданского быта трудпоселенцев». В нем устанавливалось, что «дети трудпоселенцев, не восстановленных в правах гражданства, к моменту достижения ими совершеннолетия получают права гражданства в случае, если они сами не лишены права гражданства решением судебных органов, порвали связь с родителями и занимаются самостоятельным полезным общественным трудом.

Одобрить предложение Запсибкрайисполкома об организации пионерских отрядов в школах, обслуживающих детей трудпоселенцев, а также о приеме в ряды ВЛКСМ, в каждом отдельном случае с утверждения крайкома комсомола, отдельных юношей и девушек…»[1096]

Примечательно, что при подготовке проекта данного партийно-государственного постановления, в частности в разработке предложений о стимулировании труда репрессированных крестьян и некоторого ослабления режима для них и их детей, ключевую роль сыграл Отдел трудпоселений УНКВД по Запсибкраю, прозвучала идея своего рода «нулевого отсчета»: восстановленным в правах гражданства трудпоселенцам предлагалось предоставить право свободного передвижения в пределах всего Нарымского округа (вошло в постановление), а по истечении пяти лет с момента восстановления в правах – разрешить переезд в любой район СССР, за исключением того, откуда они были высланы (данное «новаторство» чекистов в постановление не вошло)[1097].

Принятие Конституции 1936 г., в которую была включена ст. 135, устанавливавшая, что выборы в Советы являются всеобщими («все граждане СССР, достигшие 18 лет, независимо от расовой и национальной принадлежности, пола, вероисповедания, образовательного ценза, оседлости, социального происхождения, имущественного положения и прошлой деятельности имеют право участвовать в выборах депутатов, за исключением лиц, признанных в установленном порядке умалишенными»[1098]

), заставило руководителя НКВД Н.И. Ежова и прокурора СССР А.Я. Вышинского направить в феврале 1937 г. совместное обращение в ЦК и СНК СССР. В нем выдвигались предложения, касавшиеся правового положения трудпоселенцев. Например, предлагалось (эта мысль была отчасти созвучна ранее отвергнутой руководством страны идее сибирских функционеров о введении фиксированного срока для пребывания на поселении лиц, восстановленных в гражданских правах): «Оставить в силе постановление ЦИК СССР от 25 января 1935 г…запрещающее восстановленным в правах трудпоселенцам выезжать из мест поселения, дополнив его указанием, что в 1939 г. будет дано право выезда в пределах края – области и в течение 1940 г. – в пределах всего Союза»[1099].

Руководство страны в тот момент по понятным причинам (начинался «Большой террор») не отреагировало на предложение глав карательного и надзорного органов, что заставило А.Я. Вышинского годом позже, 23 марта 1938 г., вновь напомнить о существующей правовой нестыковке Конституции и действовавших на тот момент директив о положении трудпоселенцев. «Впредь до общего пересмотра этого вопроса» прокурор СССР полагал: «1) прекратить удержания с заработка спецпереселенцев [так в документе, эта оговорка подтверждает устойчивость стереотипа восприятия крестьян как спецпереселенцев, а не трудпоселенцев. – С. К.] 5 % на расходы, связанные с их административным обслуживанием; 2) установить сроки и условия, при которых отдельные категории спецпереселенцев и члены их семей могли бы быть освобождаемы от обязательного проживания в трудпоселках; 3) установить обстоятельства, при которых допускались бы временные отлучки спецпереселенцев из мест поселения (для лечения и пр.)»[1100].