Мария-Антуанетта. Верховная жрица любви

Невзирая на официальное заключение врачей, народ счел брата и сестру фон Ферзен заговорщиками, сгубившими наследного принца. Они давно вызывали зависть своим богатством, красотой, влиянием, патрицианским поведением. Столицу захлестнула волна памфлетов, призывавших к отмщению. Ни фон Ферзен, ни его сестра не обратили внимания на эти угрозы. Родные умоляли его не принимать участия в похоронах принца, но он отказался уступить их просьбам.

Это случилось 20 июня 1810 года, в день 19-й годовщины побега четы французских королей в Варенн. Какие воспоминания и чувства владели умом Ферзена в этот день, столь трагически оборвавший его жизнь? Во всяком случае, никакого следа переживаний не выказывало бесстрастное лицо Великого маршала, облаченного в парадное одеяние, восседавшего в роскошной карете с золотой короной, запряженной шестью белыми лошадьми. Он возглавлял похоронный кортеж, направлявшийся в Стокгольм. За ним восемь черных скакунов тащили катафалк с гробом, покрытым национальным стягом, далее следовал гвардейский эскорт, оркестр играл похоронные марши, вовсю звонили церковные колокола.

Невзирая на военные патрули, расставленные по пути следования, у южного въезда в город карету забросали камнями, которые ранили кучера, разбили окна кареты, и один поразил голову фон Ферзена. На одной из главных улиц, где собралось еще больше народа, под дикие вопли толпы карету окружили, лошадей выпрягли, и фон Ферзен попытался укрыться в каком-то доме, где его избили и собирались выбросить из окна второго этажа. Положение на некоторое время спас генерал Силверспарре, который попытался вести переговоры с толпой. Он пообещал, что лично доставит пленника в тюрьму, и Великого маршала вывели из дома в одежде, превратившейся в клочья, без сорванных наград. Толпа тут же набросилась на него, а генерала оттеснили от несчастного. Полк, выстроенный для марша на Ратушной площади, подчеркнуто отказался вмешаться. С фон Ферзена сорвали остатки одежды и забили камнями, палками и зонтиками. Избиение продолжалось около двух часов. Когда, наконец, прибыло спасение из королевского замка, все было кончено. Некий человек передал офицеру золотые часы, пояснив, что шведы — не воры. Эти часы Мария-Антуанетта подарила своему возлюбленному в 1785 году, и он всегда носил их с собой.

По приказу короля мятеж был подавлен. Софи, предупрежденная о гибели брата, закопала в саду дворца фон Ферзенов бумаги брата и бежала из Стокгольма в одежде простолюдинки из провинции Далекарлия. Когда страсти улеглись, она вернулась в столицу и потребовала учредить расследование, дабы была доказана ее невиновность. 5 ноября 1810 года Верховный суд признал факт естественной смерти наследного принца от апоплексии. 4 декабря тело фон Ферзена привезли в Стокгольм и удостоили его помпезной церемонии, полагавшейся всем членам ордена Серафимов, после чего похоронили в церкви его поместья рядом с родителями. В Европе это убийство вызвало большое возмущение, его расценили как заговор против сторонников низложенного короля Густава-Адольфа. Но правлению королей из выродившейся династии Ваза, которым столь верно служил род фон Ферзенов, пришел конец. Следующим наследным принцем был избран французский маршал Жан-Батист Бернадотт, князь Понтекорво, сын провинциального адвоката недворянского происхождения, женатый на дочке марсельского купца. Он проявил себя не только блестящим военачальником и дипломатом, но и мудрым правителем, заложившим основы благосостояния и нейтралитета Швеции. Династия Бернадоттов до сих пор правит в этом королевстве.

Возникновение легенды

Казнь Марии-Антуанетты не произвела особого впечатления на Европу. Все правящие монархи были заняты своими делами, и чем дальше уходило в прошлое это событие, тем меньше о нем говорили и вспоминали. Особенно отличились Габсбурги, ближайшая родня королевы, у которых совесть была особенно не чиста. Император Наполеон I Бонапарт, женившийся в 1810 году на дочери Франца II, эрцгерцогине Марии-Луизе[79]

, отметил: «В Австрийском доме соблюдалось непременное правило — хранить глубокое молчание о королеве Франции. При упоминании имени Марии-Антуанетты отводят глаза, и разговору дается другое направление, чтобы уйти от неуместной, неприятной темы. Это — неукоснительное правило всей семьи, ему следуют также послы Австрийского дома при иностранных дворах». Зато сам Наполеон, сын незначительного корсиканского дворянина, после вступления в брак с принцессой из династии Габсбургов называл короля Людовика ХVI не иначе, как «мой покойный дядюшка».