Марионетка. Странная связь (СИ)

— Ты все слышала? — задал он риторический вопрос. — Не стоит так близко принимать его слова. Это ведь он не со зла, просто такое воспитание. — Он попытался заглянуть мне в глаза, но я отворачивалась. — К тому же, это его слова, не мои. Мне плевать, кто, что думает. Почему-то я считал, что тебе тоже. — он вздохнул. — В любом случае, на счет танцев я продолжаю надеяться.

Я ничего не сказала, он отошел от меня, а я продолжала пялиться в пустоту. Вскоре я обнаружила, что кругом меня просто толпа народа. Все, кто был на празднике, сгруздились у сцены, явно чего-то ожидая. Я, заинтригованная, тоже приготовилась к чему-то особенному. Вскоре послышались аплодисменты, начавшиеся позади, и, словно волна, дошедшие до первых рядов. На сцену поднимался хозяин дома, отец Марины и свекор моего отца. Арсений Максимович, как звали старикана, хоть и моложавого, кланялся на все стороны и улыбался. Когда буря оваций стихла, он взял микрофон из рук диджея, надо полагать, и басисто проговорил:

— Я благодарен вам всем, за то, что оказали мне честь вновь собраться на ежегодном празднике прощания с летом. — он засмеялся, ему последовали практически все. — Как вы знаете, каждое лето преподносит нам сюрпризы. В прошлом году, как вы помните, это был дебют моей очаровательной внучки Венеры. Мы все наслаждаемся ее даром, благодаря ему в наших сердцах оживает то, что порой, как нам казалось, умирало. Давайте еще раз поаплодируем ей, ну и отправим спать, ночь на дворе.

Вновь смех, а затем горячие аплодисменты. Я поискала глазами в толпе фею, но она видимо уже ушла спать.

— Этим летом случилось еще более невероятное чудо. — он помолчал, окидывая взглядом толпу, как бы держа в волнении. — Вы знаете, что каждый раз до сего момента никто не знает, в честь кого этот праздник. Но нынче, я полагаю, практически каждый все понял, едва получив приглашение. Я прошу выйти на эту сцену моего зятя, давайте подбодрим его.

Аплодисменты, уже не такие яростные проводили моего отца на сцену.

— Михаил, — обратился к нему хозяин праздника. — Ты не перестаешь меня удивлять. За все те годы, что ты с нами, я в который раз поражаюсь твоей исключительности. — он потрепал высокого зятя по плечу. Сам Арсений Максимович был роста невысокого, но скроен был ладно. — Уже второй год подряд именно благодаря тебе мы имеем повод собираться тут.

Он передал микрофон моему отцу.

— Приветствую всех еще раз. — голос моего отца разлетелся вокруг, обладая какой-то притягательной силой. Все обратились вслух, замерев. — Я хочу от всей души сказать спасибо всем вам за тот прием, который вы оказываете моим детям. Всем известно, что еще несколько дней назад я не имел возможности быть рядом со своим старшим ребенком. Много лет назад я покинул свою первую жену, не сумев забрать дочь к себе, мне не хватило сил причинить такую боль женщине, которую любил.

Я вновь ощутила себя маленькой девочкой, которой мама вновь и вновь говорит, что папа не придет на день рождения, что этот козел бросил нас, что все, что я могу от него ждать, это содержание, которое он назначил, словно его дочь собачонка, а не живой человек. Как плакала я тогда, злясь на маму за ее жестокие слова. Ведь до десяти лет я в тайне хранила мысль, что папа не бросил нас, что ему пришлось уехать, и что он очень любит меня, иначе он не присылал таких шикарных подарков. Но уже в 12 лет я его люто ненавидела, считала подлецом, мерзавцем, которому нет прощения и объяснения его поступкам. И вот он говорит обо мне, словно я его бедное чадо, которое он потерял, но 16 лет надеялся, что в один прекрасный день сможет его обрести.

Я не могла слушать весь этот бред и потихоньку начала протискиваться сквозь толпу, чтобы сбежать с этого праздника лицемерия.

— Но вот, наконец, спустя целых 16 лет, я смог прижать ребенка к себе, видеть ее, слышать и знать, что теперь она со мной. — его слова летели мне в спину, словно кинжалы.

Оставив позади людей, я быстрым шагом направилась к дому. Я хотела сбежать, чтобы не слышать всего, не ощущать на себе эти взгляды.

— Я благодарен ей за тот шанс, что она ежедневно дает мне, дабы я мог обрести в ее лице долгожданного ребенка, а она в моем — отца. — его голос даже дрогнул, так искусно он притворялся и врал. — Я хочу, чтобы моя дочь вышла сюда. Я приготовил для нее подарок, о котором она так давно мечтала. — микрофон далеко разносил его голос, но стоило мне закрыть за собой входную дверь, как все стихло.