Марионетка. Странная связь (СИ)

Он не издал ни звука, прибавил скорости. Я подергала ремень безопасности, но его заклинило, он никак не хотел отстегиваться. Я в бессилии ударила кулаком по панели, ощутила боль в руке и притихла. Мысли вихрем проносились в голове, я не понимала, что происходит, почему мне так плохо, что теперь будет с моим обретенным приятелем. Я помнила то, что происходило со мной, когда мама умерла. Я чуть с ума не сошла, до сих пор не оправилась, да и, как мне кажется, никогда до конца не оправлюсь. Я понимала, что ощущает сейчас парень, хотела хоть как-то ему помочь, но мне не дали, увезли, еще не ясно, что со мной будет.

Когда мы резко затормозили, я едва лбом не стукнулась о стекло, подавшись вперед по инерции. Эрнест выскочил из машины, я еще раз подергала ремень, и он легко отскочил. Открыв дверь, я вылезла наружу и побежала. Я не понимала, куда он меня привез, ничего не видела перед собой. Меня гнал страх. Босы ноги утопали в мокрой траве, я оскальзывалась, норовя проехать носом, но не прекращала двигаться. Но долго это не могло продолжаться. Меня схватили за локоть и дернули назад. Я не удержалась на ногах и шлепнулась на пятую точку.

— Прекрати! — зло наехал на меня мучитель. — Иди в дом!

Я начала отбиваться от него руками, не понимая, как глупо это выглядит. Я сижу на траве перед открытыми воротами дома и борюсь с человеком в разы превосходящего меня по силам.

Не церемонясь со мной, он подхватил меня и закинул себе на плечо. Пройдя, он щелкнул пультом на брелоке, и ворота закрылись. Он нес меня в дом. я билась, кричала, ругалась матом, вспоминая все, что когда-либо мне приходилось слышать.

Дом стоял в тишине и полумраке. Не зажигая света, он поднялся по лестнице, открыл дверь моей комнаты и швырнул меня на кровать, чудом не убив во тьме о спинку. Он проделал это все, даже не сбив дыхания.

— Если попытаешься выкинуть что-то еще, я свяжу тебя и закрою в шкафу, — угрожающе произнес он. — Поняла меня?

Я уткнулась лицом в подушку и зарыдала, теперь уже от злости и унижения. Дверь комнаты закрылась. Я долго лила слезы, пока, окончательно не обессилев, не уснула.

Полуденное солнце сквозь занавеску пробиралось в комнату, било в глаза, заставляя проснуться. Я подняла тяжелые веки, словно засыпанные песком и поглядела в потолок. Мне даже шевелиться не хотелось. Я вспомнила все, что произошло накануне. Было много неясного, ужасающего в вчерашнем дне, словно в одних сутках вместили всю ту хрень, пакость, что судьба приготовила на целую жизнь. Итак, вчера вечером убили отца Константина. Прям на празднике. Убил, скорее всего, Эрнест. За каким фигом? Защищал мою поруганную честь? Бред, на рыцаря он явно не похож. Тогда причина? Или, я все-таки ошибаюсь? Но я видела своими глазами его окровавленные руки, и то, что я не узнала убитого, это лишь потому, что его лицо превратилось в кровавое месиво. Я поежилась, вспоминая увиденное. И он выходил из той комнаты, в которую я заглянула из-за глупого любопытства. Но как себе представить, что парень завалил взрослого мужика, да еще и проткнул его ножом? Внезапно мне вспомнилось то утро, когда я нечаянно стала свидетельницей занятий Эрнеста. Он мог, да еще и как мог. Но зачем? Что если он был прав, говоря, что я вижу не то, что происходит на самом деле? Но я видела! Аааааа! Голова шла кругом от предположений. Я решила оставить пока этот вопрос и переключилась на другое. Почему отец Константина не желал, чтобы я общалась с парнем, точнее он со мной? Что это за «не нашего круга»? это из-за того, что я рождена не в богатстве? Глупо, мы не в том веке живем. Но и тот парень сказал, что я полукровка, выродок, видимо имея ввиду то же самое. И почему Константин готов был общаться со мной несмотря ни на что? Кто я ему? Мы знакомы всего пять дней, не мог же увлечься он мной так быстро? Я, конечно, не уродина какая-нибудь, но и фотомоделью меня явно не назовешь. Заинтриговала, как личность? Я обычный подросток, у которого бурлят гормоны. Вспомнив о гормонах, я сильно покраснела, стало жарко и трудно дышать. Почему Эрнест так ведет себя со мной? То в открытую издевается, отталкивает, а то набрасывается, словно голодный волк, пытается соблазнить. Зачем ему это? Что это, естественная потребность или хитрый ход, дабы выбить меня из колеи? Но опять же, зачем ему это?

Я схватилась за голову и упала на соседнюю подушку. Ударилась обо что-то очень твердое и едва не завопила от радости. Мой телефон! Это же мой телефон! Мне вернули мой телефон. Дрожащими пальцами я зашла в последние вызовы и позвонила. Трубку долго не брали. У него пятый час. Что он там делает? Не дозвонившись, я набрала Дядь Толе. Тот ответил почти сразу.

— Ну наконец-то! — услышала я родной голос, радостный и, как всегда, усталый. — Как же мы волновались с твоим братом!

— Привет! — радостно поздоровалась я с отчимом. — Как дела? Как работа? Что нового? Скучаешь по моим выходкам?