Марксистская философия в XIX веке. Книга первая (От возникновения марксистской философии до ее развития в 50-х – 60 годах XIX века)

Таким образом, в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» Маркс указывает уже на то, что «человеческая эмансипация» в смысле пролетарской революции не только противостоит «политической эмансипации» в смысле революции буржуазной, но и сама должна носить политический характер. Социальное же освобождение пролетариата экономически означает прежде всего замену частной собственности общественной собственностью, которую Маркс называет «истинно человеческой» и «социальной». Но из чего вытекает объективная необходимость уничтожения частной собственности? Что породило предшествующее ей самоотчуждение труда? Без выяснения этих вопросов не может быть доказана закономерность уничтожения капитализма. Ведь из того факта, что капитализм есть извращенная реальность, не следует объективная необходимость пролетарской революции. «Спрашивается теперь, – пишет Маркс, – как дошел человек до отчуждения своего труда

? Как обосновано это отчуждение в сущности человеческого развития? Для разрешения этой задачи многое нами уже получено, поскольку вопрос о происхождении частной собственности сведен нами к вопросу об отношении отчужденности труда к ходу развития человечества. Ведь когда говорят о частной собственности

, то думают, что имеют дело с некоей вещью вне человека. А когда говорят о труде, то имеют дело непосредственно с самим человеком. Эта новая постановка вопроса уже включает в себя его разрешение» [1, т. 42, с. 98 – 99].

В незаконченной рукописи Маркса нет развернутого ответа на этот вопрос. Однако из самой постановки вопроса следует, во всяком случае в общей, принципиальной форме, ответ, который в известной мере намечен в других разделах «Экономическо-философских рукописей», где говорится о развитии сущностных сил человека, что приближает к понятию «производительные силы»[10], поскольку «история промышленности и сложившееся предметное

бытие промышленности являются раскрытой книгой человеческих сущностных сил…» [там же, с. 123].

Учитывая последующее развитие марксизма, в ходе которого его основоположники специально исследовали исторический процесс возникновения частной собственности, можно сказать, что отчуждение труда в своей первоначальной форме есть следствие неразвитости человеческих сущностных сил. Господство стихийных сил природы над людьми есть специфическая форма порабощения первобытного человека, который, как подчеркивал В.И. Ленин, «был совершенно подавлен трудностью существования, трудностью борьбы с природой» [3, т. 5, с. 103]. Образно говоря, именно в условиях теснейшей связи

с природой имело место противоположное состояние «отчужденности» от нее, как от чего-то немилостивого, враждебного человеку. Неразвитые формы труда доклассового общества не могли еще стать свободной самодеятельностью, потребностью человека. «Труд, – говорит Маркс, имея в виду именно эти первоначальные, неразвитые его формы, – есть для-себя-становление человека в рамках отчуждения или в качестве отчужденного человека» [1, т. 42, с. 159]. Частная собственность, следовательно, порождается низким уровнем развития производства, хотя затем она и ускоряет его развитие. Присвоение продуктов чужого труда, осуществляемое посредством частной собственности, первоначально, в докапиталистических обществах, во многом совершается, как впоследствии будет уточнено Марксом и Энгельсом, мерами внеэкономического принуждения, имеющего в свою очередь побудительные экономические мотивы, рычаги и основу.