Марксизм как стиль

Народу прибавилось. Или это просто встали (в связи с переменой погоды) все, кто раньше сидел и лежал на земле? Но прибавилось и порядка: места для сна обнесли периметрами из скотча. Расписание событий стало длиннее и интереснее. Многие ходят в белых футболках с Абаем, которые продаются здесь же. Все экспериментируют с ленточками, они стали разнообразнее. «Чистые анархисты» носят черные, анархо-коммунисты делают бант из черной и красной, у марксистов – красная, социалисты – бант из белой и красной. Несколько молодых людей, знающих меня по публикациям, подошли с просьбой расписаться на их белых лентах – новый способ давать автографы. Кроме бульварно-радикальной газеты «Оккупай Абай» появилась и вторая – «Чистые пруды» и её тоже, как ни удивительно, делают троцкисты, но из другой, конкурирующей тенденции. Дискуссия на тему «Кто такие левые?» длилась более трех часов и много раз ходила по одному и тому же кругу, потому что состав дискутирующих почти полностью менялся:

– Мы можем сотрудничать с националистами, если у них правильная экономическая программа!

– Нет, с ними нельзя сотрудничать, потому что они не разделяют этики гуманизма, а это основа нашей политики…

Но более продуктивным был разговор с белорусами из журнала «Прасвет» о ситуации в Минске и с прибывшими в лагерь казахскими рабочими активистами. Белорусская и казахская модели «суверенной бюрократии» это самый нежелательный для собравшихся у Абая, но весьма вероятный, политический сценарий.

«Кабаре Безумного Пьеро» громко и поставленными голосами пело зонги Брехта – звучало весьма театрально, в смысле, профессионально. Толпа ритмично хлопала и подпевала в припевах, включая тех, кто стоял под зонтиком с символикой «МММ».

При всей разнице во взглядах, были на бульваре и вещи, безусловно объединяющие всех, например, презрение к «НТВ». Когда появился их журналист с камерой, его обступили улюлюкая, аплодируя, предлагая «печеньки», бросая денежную мелочь и всячески кривляясь. Думаю, что «с точки зрения» энтэвэшника, он был окружен компанией редкостных уродов.

Вскоре на бульваре распространилась и третья газета, в которой ко всеобщему недоумению, Яшина называли «комендантом лагеря», получившим эту власть от арестованных «лидеров» – Навального и Удальцова.

Оккупация состояла из тела и скелета. Тело это пришедшие ради «развиртуализации» своих фейсбуковых «друзей», ну и посмотреть на лидеров и звезд. Пообщаться с той частью группы «Война», которая не в тюрьме и не в розыске т.е. с Петром Верзиловым. Обсудить тонкости делёзовских переводов с Аронсоном и Петровской, поспорить о наследии Грамши с Пензиным, постоять близко к «фюреру хипстеров», как прозвали его недруги, Юрию Сапрыкину или взять автограф у режиссера и вечного хиппи Аристокисяна, постоянно жившего в лагере. Посмотреть на свежем воздухе сценки из «БерлусПутина» и принести домой ворох разнопартийных листовок, которые дома тускнеют и глупеют, изъятые из уличного обращения.