Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

Если обратиться к эволюции руководящих коммунистических групп в ходе последующего десятилетия, нетрудно установить, что удельный вес представителей второй категории (ее в целом можно отождествить с «ультралевыми», по классификации Крижель), который с самого начала не был значительным, хотя не учитывать его было нельзя, постепенно снизился и почти сошел на нет. Зато в каждом конкретном случае в разной степени (в зависимости от специфики истории каждой партии) возрастала роль первой и третьей групп. В Германии политическая судьба спартаковского течения была весьма переменчивой: до 1923 года оно пользовалось значительным, иногда решающим влиянием; в 1924 – 1925 годах в результате кампании против «люксембургианства», проводимой левыми, его влияние упало; в 1927 – 1928 годах в связи с присутствием в составе Центрального Комитета «примиренцев» авторитет течения вновь возрос, а с наступлением на «правых» в 1929 году вновь упал. Наиболее важным фактом внутреннего развития руководящей группы КПГ явился рост влияния бывших деятелей левого крыла НСДПГ, которое влилось в состав коммунистической партии на Галльском съезде (октябрь 1920 года): в составе Центрального Комитета 1929 года из 36 членов выходцев из НСДПГ было 18, тогда как спартаковцев – всего 8. В ИКП приход к власти группы Грамши (в значительной части состоявшей из бывших членов «Ордине нуово») объяснялся ее способностью (в отличие от группы Бордиги) привлечь в партию «левых максималистов» (к ним к тому времени уже присоединились «третьеинтернационалисты»). Во Франции эти процессы протекали сложнее: четыре руководителя, которые постоянно входили в состав Политбюро ФКП с 1926 по 1937 год (Кашен, Монмуссо, Семар, Торез), представляли все те силы, которые приняли участие в создании ФКП (левые из «Реконстрюксьон», Комитет за присоединение к III Интернационалу, левые профсоюзы). На самом деле здесь больше, чем в Германии или Италии, ощущался «износ» «исторических» компонентов, причем настолько, что в конце 20-х – начале 30-х годов возникло нечто вроде «вакуума» в руководстве, который был заполнен внезапным, но оказавшимся непродолжительным приходом на руководящие посты группы кадров из молодежной федерации (Барбе, Селор, Ферра, Бийу)[1142]

. В других партиях распределение влияния разных компонентов руководящих групп осложнялось иными причинами. Так, в Коммунистической партии Югославии перипетии с лидерами были неразрывно связаны с более или менее скрытыми распрями между различными национальными группами, в результате которых постепенно разрушилась гегемония сербов

[1143]

; в Компартии США постепенно утратили первоначальное влияние иностранные федерации.