Мародеры

Герман Геринг обычно приезжал в Амстердам на личном поезде, похожем на небольшой дворец на колесах, с двумя спальнями для супругов Геринг, ванной и вагоном-кинозалом. В отличие от Гитлера он любил лично участвовать в отборе картин и по многу раз ездил в Амстердам и сам посещал галереи. Местные торговцы искусством ожидали его со смешанным чувством страха и надежды: Геринг всегда получал то, что ему было нужно, но зато буквально сорил деньгами, тратя сотни тысяч рейхсмарок. Удачные приобретения он отмечал в ресторанах вместе с друзьями.

Геринг быстро обзавелся собственной организацией в Нидерландах — сразу после капитуляции страны сюда прибыл его агент Вальтер Хофер. Геринг был известен тем, что добывал искусство не вполне традиционными для нациста методами. У более принципиальных членов партии его сделки вызывали раздражение. Взять, к примеру, спасение великого историка искусства еврея Макса Якоба Фридлендера. Первыми жертвами нацистов в Нидерландах стали немецкие евреи, в 1930-е годы искавшие убежища в соседней стране. Одним из них и был Фридлендер — в свое время генеральный директор картинной галереи Музея кайзера Фридриха в Берлине и одна из важнейших фигур в немецком и мировом искусствознании. Его ученик Виталь Блох был также схвачен нацистами.

Узнав о том, что Фридлендер, которому на тот момент исполнился семьдесят один год, отправлен в концлагерь в Оснабрюке, Геринг немедленно послал туда Хофера, чтобы добиться освобождения ученого. Официальное объяснение, представленное Герингом, гласило, что произошла ошибка и арестован не тот человек. На самом деле жизнь Фридлендеру спасла его научная специализация — он был величайшим знатоком классической живописи Нидерландов. И Фридлендера, и Блоха Геринг назначил своими личными экспертами в Гааге и провозгласил «почетными арийцами», тем самым освободив от обязанности носить желтую звезду, что в 1942 году обязаны были делать все евреи Голландии. Эсэсовцам, отвечавшим за депортацию 140 000 нидерландских евреев, было предписано не мешать Фридлендеру и Блоху в их работе.

Геринг широко практиковал обмен старых мастеров на «дегенеративное» искусство — Ван Гога, Дега и Ренуара. Самой крупной «сделкой» Геринга в Голландии стало приобретение имущества Жака Гудстиккера. Однако известно об этой махинации сравнительно мало.

После Первой мировой войны Жак Гудстиккер унаследовал небольшую галерею своего отца в Амстердаме и вскоре стал крупнейшим торговцем классической нидерландской живописью в мире. Гудстиккер любил жить на широкую ногу и в своем замке Ниенроде устраивал шикарные приемы, на которых выступали знаменитые музыканты и оркестры со всей Европы. Он женился на австрийке, сопрано Дезире Хальбан. Гудстиккер и Хальбан были одной из самых блестящих пар Амстердама. Гудстиккеру принадлежала восхитительная художественная коллекция — всего более тысячи полотен, среди которых были работы таких художников, как Вермеер, Босх, отец и сын Кранахи.

Как и многие другие, Гудстиккер слишком поздно осознал опасность и вместе с Дезире и новорожденным ребенком бежал из Голландии морем в тот день, когда немцы уже бомбили Роттердам. Почти всю коллекцию, кроме нескольких картин, которые хранились в Лондоне, пришлось бросить в Голландии. Гудстиккерам удалось сесть на одно из последних судов, покидающих континент. Прогуливаясь ночью по темной палубе — все огни были выключены, чтобы корабль не заметили немецкие бомбардировщики, — Гудстиккер провалился в открытый грузовой люк и погиб. Был ли это несчастный случай или самоубийство, выяснить так и не удалось. Адвокат, который должен был позаботиться об имуществе семьи, умер от сердечного приступа двумя днями раньше. Одно из величайших голландских собраний осталось бесхозным — правда, совсем ненадолго.

Геринг с самого начала положил глаз на коллекцию Гудстиккера и готов был пойти на все, лишь бы она не досталась Агентству Мюльмана (а значит, в конечном счете Гансу Поссе). Чтобы заполучить коллекцию, Геринг объединил свои усилия с немецким дельцом Алоизом Мидлем, который и сам интересовался имуществом Гудстиккера. Мидль работал в Голландии с начала 1930-х и с Герингом был знаком давно. Он сразу понял, какие возможности открывает немецкая оккупация.

Присвоение имущества Гудстиккера — довольно темная история. Известно, что два бывших сотрудника арт-дилера убедили его престарелую мать и банк-кредитор назначить их представителями фирмы и тут же занялись распродажей. Одновременно пошел слух, будто имущество Гудстиккера обременено долгами (это было неправдой — слух, вероятно, пустил Мидль, чтобы сбить цену). Мидль и купил все имущество Гудстиккера за 2,5 миллиона гульденов — то есть за треть его истинной стоимости. Вдова Гудстиккера, которой удалось через Англию перебраться в Швейцарию, ничего поделать не смогла.