Марсиане. Марс — наш!

К будущим космонавтам предъявлялись самые жёсткие требования — идеальное здоровье, выдержка и самообладание в стрессовых ситуациях, плюс — психологическая совместимость и способность к быстрому обучению.

Программа тренировок космонавтов была напряженной. Экипажи крутили в центрифуге, купали в невесомости в специальном бассейне и на пикирующем бомбардировщике, тщательно изучали устройство будущего межпланетного поезда, медицину, космическую ориентацию и связь.

На заключительном этапе отрабатывали управление марсианским посадочным модулем и вождение танка «Армата». Однако никто из них еще не примерял на себя марсианский скафандр.

Каро Авертакович Унаньян задание Родины выполнил с блеском. Марсианский скафандр получился легким, удобным, не раздувался от внутреннего избыточного давления и был оснащен системами терморегуляции и регенерации воздуха. В нём можно было перекусить и выпить прохладительного, не снимая шлема, и справить нужду, не снимая штанов.

Плохо получалось со встроенным туалетом.

— Удовольствие ниже среднего, — морщил нос испытатель, выбираясь из космических доспехов. — Это, как позавтракать в самом паршивом сортире. Или выпить кофе, вприкуску с дурианом.

Испытатель в молодости был морпехом и три года служил на военно-морской базе Камрань. Во Вьетнаме ему довелось отведать разных экзотических фруктов, в том числе и воняющий калом дуриан.

Главный специалист по космическим туалетам, инженер Трофимов, ежедневно получал выговоры на планёрках и каждое утро находил у себя новые седые волосы. Друзья за глаза называли Трофимова космическим начальником естественных отправлений, а недоброжелатели дразнили золотарём.

— Нужна идея, — говорил конструктор Трофимов. — А идеи нет.

Совсем нехорошо стало Трофимову, когда его вызвали в контору ФСБ. «Весьма срочно» — было написано в приглашении секретной электронной почты.

В советское время КГБ негласно называли конторой глубокого бурения. Потом всемогущую организацию переименовали в ФСБ, но она так и осталась конторой.

Старинное здание на Лубянке, подсвеченное жёлтыми лампами, выглядело мирно. Трофимов миновал парадное и представился дежурному лейтенанту, дремавшему за толстым стеклом.

— Назовите идентификационный номер вашего приглашения! — неожиданно громко прозвучал голос дежурного из звуковой колонки.

Гулкое эхо металось в пустом вестибюле.

— Двадцать один, восемьдесят два, — ответил Трофимов, вспомнив инструкцию в электронной почте.

— Третий этаж, кабинет 311, — сказал динамик и стеклянная вертушка открылась.

За двумя тяжёлыми дверями его ждал куратор проекта, генерал Жбанков. В гражданской одежде толстенький и круглолицый Жбанков напоминал доброго дядюшку и не был похож на генерала. «Его наверняка обожают внуки», — подумал Трофимов.

— Хорошие новости, Евгений Иванович, — сказал Жбанков.

В это же утро, в кабинете номер 311, в том же самом кресле сидел капитан ФСБ, секретный агент Пётр Шрамов.

Рядом, маленький суетливый человек в синем халате подсоединял украденный монитор к системному блоку компьютера.

Генерал нетерпеливо расхаживал по кабинету и от одной сигареты прикуривал другую.

Наконец, голубой экран засветился и на нём возникла фотография Чарли, любимого мопса генерала Жбанкова.

— Монитор в порядке, исправен, — сказал специалист, поворачивая экран в сторону генерала.

— Ну и где здесь то, что нам нужно? — спросил генерал.

— Здесь это было, — в замешательстве сказал Шрамов.

— Что значит, было? И где оно теперь?

— Когда я его свинтил, на экране была картинка с нужным нам агрегатом, — конспиративно ответил разведчик.

— Уф-ф-ф! — выдохнул мастер. — Вся информация, в том числе и картинки живут, то есть хранятся, в винчестере.

— При чём здесь винчестер? Я что, должен был еще и винтовку свинтить?

— Да нет… Винчестер — это жёсткий диск памяти, вот здесь. — Электронщик постучал по чёрной крышке системного блока.

— Ну и?

— При отключении, в мониторе не остается ни-че-го.

— Спасибо, вы свободны, — сказал генерал компьютерщику и тот вышел.

— Ну и? — повторил Жбанков, обращаясь к смущенному разведчику. — И чего мы тут делаем? И с чем мы сюда пожаловали?! И на кой хрен нам это железо? Ему красная цена — сто баксов в базарный день. Что я скажу Ему?

Генерал кивнул на портрет, висящий у него за спиной. Выражение лица президента не обещало ничего хорошего.

— Завтра же самолично запишу тебя на курсы юных пользователей. В чине ефрейтора!

Шрамов сидел подавленный, не поднимая головы.

— Я там еще одну штуковину накрыл, — наконец, сказал агент и вынул из кармана блестящий диск.

— Давай сюда.

Жбанков уместил DVD на полочку компьютера и запустил программу.

И, о чудо! На экране замелькали изображения последних разработок новейшего американского скафандра, с подробными описаниями, схемами и фотографиями.

— Мне кажется, это то, что нужно, — скромно сказал агент. — А вот еще…

Шрамов вынул из кармана и протянул генералу фотографию, сделанную скрытой камерой, замаскированной в пуговице его плаща. На снимке был изображён очкарик из проектного бюро «Боинга».