Маски сброшены

Грета понимала, что своим молчанием поощряет молодчика на более откровенные действия. За которые тому придется ответить не только перед ней самой, но еще и Алистер выразит свое недовольство, да и Дикки в стороне не останется. Но происходящее все равно не укладывалось у нее в голове. Как, ну как здравомыслящему человеку может прийти в голову полезть на придворную менталистку, на девушку, которая служит самой королеве? На девушку в форме — тут не получится сказать «ой, перепутал, у моей любовницы такое же платье». Более того, Ее Величество, при поддержке мужа, старательно освобождает дворец от неугодных ей людей. Так неужели быстрый перепих на башне с перепуганной до соплей девчонкой стоит места при дворе?!

«Безнаказанность, вот от чего страдают все придворные», мурлыкнул дорф. «Ты испугалась? Хочешь, я доведу его до заикания?».

«Нет и Тирне скажи, чтобы пока не вмешивалась. Хочу посмотреть, что будет дальше. Да и с проходом как-то подозрительно. Когда он будет в центре комнаты, займи дверной проем».

— Так что же ты замерла, мышка? — он оттолкнулся от косяка и шагнул вперед. Шагнул так, чтобы у нее не было ни единого шанса проскочить мимо него к двери. — Смотри, эта штучка открывает все проходы. И нужно совсем немного, чтобы она сработала. Совсем чуть-чуть. Не молчи!

Под его раздевающим взглядом Грете стало неуютно. Алистер никогда так плотоядно не смотрел на нее. И это радовало, потому что мурашки по коже бежали не от радости или возбуждения, а от омерзения и искреннего сочувствия к тем, что до нее попал в лапы придворного мерзавца.

— Я пыталась уложить в голове ваше роскошное предложение, дерр, — нашла наконец слова мора Ферхара. — Но вынуждена отказаться — я здесь по другому профилю работаю. За просмотром башен вам следует обратиться по другому адресу. А сейчас присаживайтесь и расскажите, кто, как и когда дал вам амулет для открытия сокрытых переходов?

При этом мора Ферхара вытащила свою тетрадь и без всяких сомнений присела стул. Предварительно согнав с него пыль.

— Я слушаю. Для начала представьтесь, — поторопила она замершего дерра.

— Ты слишком много на себя берешь, — лицо благородного дерра исказила гримаса злости и презрения, он шагнул к сидящей Грете. — Ты всего лишь прислуга, рангом не выше чистильщицы каминов.

— Во-первых, камины чистят слуги мужского пола, во-вторых, я достаточно сильна чтобы иметь право титуловаться. И вы, благородный дерр, сейчас хамите благородной море. Которая имеет право применить к вам колдовское воздействие. Дикки, проявись.

Поначалу мужчина не понял, что значила последняя фраза наглой выскочки. Однако тихое, но до крайности злое шипение заставило резко обернуться и тоненько вскрикнуть — готового к атаке дорфа придворному видеть еще не доводилось.

— Итак, я повторяю, имя, образование и род деятельности. Затем в подробностях — кто, каким образом и для чего передал вам ключ от скрытых Его Величеством переходов.

Дикки, чтобы стимулировать дерра, оскалился, демонстрируя сахарно-белые клыки, а затем утробно завыл. Придворный тоже завыл и бросился к каменной стене. Вот только Тирна не дремала и, не придумав ничего лучше, ударила благородного труса по голени. Стулом. После чего аккуратно отставила пострадавшую мебель в сторону.

— Не ушиблась? — участливо спросила Грета, видя, как упал дерр. Сверху дорф припечатал его лапой. Теперь у мужчины не было ни единого шанса подняться. Хотя он и не пытался.

— Не особо, — выдохнула эйта краст. — Уф, думала сдохну, но удержала отвод. Хэй, Дикки, я до полугодовалого котенка дотянула?

«Почти», муркнул дорф.

— Так, амулет я изымаю, снимаю слепок ауры. Полагаю, что сегодня к вечеру вас пригласят в допросную, — тем временем Грета подобрала с ковра блестяшку и сунула ее в карман.

— Да ты хоть знаешь, кто мой отец? — с ненавистью выплюнул придворный.

— Откуда? Я дважды попросила вас представиться, а вы не захотели. Теперь мне уже не интересно. Дикки, присмотри за юношей. Мне поначалу показалось, что ему лет двадцать восемь — тридцать, а теперь видно — юнец. Глупый и жестокий. Подумать только, что он мог сделать с беззащитной девушкой.

— Изнасиловал бы, прикрываясь именем отца. А девчонке потом хоть вешайся, хоть топись. А если бы еще и залетела, — Тирна вздохнула, — интересно, сколько его бастардов по трущобам бродит, хлебные крошки из помойки таскает?

— Я думаю немного. Детям еще младенчество пережить нужно. Все же у мусорных баков довольно увесистые крышки. Да и конкуренция, знаешь ли.

Проговаривая всю эту чушь, Грета старательно давила на совесть благородному дерру. Вот только этого полезного чувства у юноши не было. Либо имелся амулет от менталистского воздействия. В любом случае, сила уходила в никуда.

«Напугай его до полусмерти, и пойдем», попросила Грета Дикки.

«Я смогу довести его до допросной сам».