Читаем Материнство Элси полностью

- Да, мисс Рози. Благословенная надежда, - и дядюшка Джо поковылял назад, чтобы вернуться к своей работе.

- Вот, посмотрите! - сказала Мета, разгоряченная и запыхавшаяся от быстрого бега. - Разве они не прекрасны?

С этими словами она высыпала содержимое фартука на могилу, и затем резким движением выдернула из кармана носовой платок, чтобы вытереть с лица пот. На могильный камень что-то упало, издав звонкий металлический звук.

- Ключ! Ключ от двери! - воскликнул Герберт, наклоняясь, чтобы поднять его. - Эй, Мета, что это за ключ? И зачем он тебе нужен?

- Ничего особенного, - резко ответила Мета, выхватывая ключ у Герберта и вновь опуская его в карман, густо покраснев.

Дети обменялись удивленными взглядами, но ничего не сказали.

- Но от какой он двери? И почему он у тебя? - настаивал Герберт.

- И при этом все говорят о любопытстве женщин и девочек! - сказала насмешливо Мета. - Мужчины и мальчики любопытны не меньше, но удовлетворять их любопытство - не в моих правилах.

- Твоих правилах? - засмеялся Герберт. - Тебе ли, которая всегда сует нос не в свои дела, говорить о любопытстве других! Хороша, ничего не скажешь!

- Ты - невыносимый мальчишка! Я пожалуюсь на тебя маме, - парировала Мета, заплакав.

- Ха! Пожалуйста! Можешь пересказать ей мои замечания об этом ключе, и она быстро объяснит тебе, от какой он двери, и как попал к тебе в руки.

Не удостоив Герберта ответом, Мета закрыла глаза платком и побежала назад к дому.

- Видишь, она пошла, чтобы пожаловаться маме, - сказал Гарри.

- Нет, не пожалуется, - ответил Герберт, - и она сама это знает. Ее только упрекнут в том, что она ябедничает, и заставят рассказать все об этом ключе. Я не сомневаюсь, что она что-то уже натворила. Она всегда сует нос не в свое дело и лезет туда, куда ей запрещают. Мама говорит, что это - ее преобладающий грех.

- А что она говорит о твоем преобладающем грехе? - спросила Рози, глядя парню прямо в глаза.

Герберт покраснел и отвернулся. Его мама не раз говорила ему, что он чересчур склонен превозноситься над своим младшим братом и сестрами, а также упрекать их.

- Ну так и что же! - пробормотал он себе под нос. - Мой грех и близко не такой серьезный как у Меты. Я, безусловно, самый старший, и Гарри и девочкам следовало бы самим разрешить мне указывать им на их ошибки.

Ключ от двери шкафа в гардеробной мистера Лилбрена, казалось, прожигал Мете карман. Она испугалась того, что Герберт и другие дети увидели его.

- Они смотрели так, как будто знают, что здесь что-то не так, - сказала Мета сама себе. - Естественно, зачем мне нужен ключ от двери? Ну надо же! Почему я не была более осторожна? Но, как говорится, шила в мешке не утаишь, или как сказано в Библии: «и испытаете наказание за грех ваш, которое постигнет вас».

Она боялась встречаться с мамой, имея в кармане ключ, и потому сделала большой крюк и шла домой так долго, что другие дети оказались там раньше ее.

Мама Меты была на веранде, высматривая дочь.

- Ты сильно задержалась, Мета, - сказала она. – Быстро беги в свою комнату, причешись и переоденься, потому что скоро позвонят к чаю.

- Да, мэм, - и Мета пулей влетела в дом и поднялась в свою комнату, безмерно радуясь тому, что ее не остановили и не начали ни о чем расспрашивать.

Она успела к чаю как раз вовремя, чтобы занять свое место с другими детьми. Изучив украдкой лица своей мамы, бабушки и тети Элси, Мета со вздохом облегчения поняла, что они, очевидно, о ее проступке ничего не знают.

После чая она начала наблюдать за передвижениями мистера Лилберна и обрадовалась, увидев, что он пошел в библиотеку, сел перед камином и взял в руки книгу.

- Учитывая то, как мистер Лилберн любит читать, он, наверняка, пробудет в библиотеке какое-то время, - подумала она, и бросилась наверх в свою комнату за ключом, который спрятала под подушкой.

Взяв ключ, Мета осторожно прокралась к двери гардеробной Лилберна, которая оказалась слегка приоткрытой. Открыв дверь чуть шире, девочка проскользнула в комнату, подбежала к двери шкафа и едва вставила ключ в замок, как вдруг из шкафа раздался тяжелый стон, который так испугал Мету, что она тихо вскрикнула. Затем глухой голос произнес: «Если ты еще когда-нибудь прикоснешься к нему, то я...».

Но Мета, не дожидаясь окончания фразы, в паническом страхе выскочила из комнаты.

- Ага! Гм! Ага! Несомненно, ты что-то натворила, моя милочка. Как сказано в доброй Книге: «Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним», - сказал обитатель комнаты, выходя из-за штор.

Едва присев с книгой, он почти сразу отложил ее в сторону, вспомнив, что должен написать несколько писем, и поднялся в свою комнату за одним из тех, на которое хотел ответить.

290

Было уже темно, не считая света молодой луны, но по недосмотру слуг лампы в этой части дома еще не были зажжены. Мистер Лилберн собрался было поискать спички, как вдруг услышал приближающиеся шаги и спрятался за шторой, чтобы посмотреть, кто был этим незваным гостем.

Он узнал Мету по фигуре и походке и, будучи уверен, что она оказалась здесь в такое время отнюдь не с добрыми намерениями, решил ее напугать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия / Детская литература / Проза для детей