Читаем Матрица Макиавелли полностью

Матрица Макиавелли

– Тебя какая категория лиц интересует больше – тех, кто принимает властные решения, или тех, кто готов выступить с оружием? – Черняев решил придать своей информации большую важность и создать видимость наличия у него большого списка, хотя фамилий было всего двенадцать.

– Называй всех подряд, а я уж сам определю степень их нужности в нашем деле на сегодняшнем этапе. – Абдул-Вали приготовился записывать.

Первым Черняев назвал одного из бывших полевых командиров исламской оппозиции, который в составе 25-го батальона воевал с войсками Народного фронта Таджикистана, а после примирения перешел на службу сформированного Эмомали Рахмоном (тогда еще – Рахмоновым) правительства. Затем назвал имена тех, в отношении которых были проверенные оперативные данные о их связях с эмиссарами «Исламского государства», все чаще появлявшихся в Душанбе, – проверка на любом уровне подтвердит их симпатии к этому самозваному халифату. Затем уже пошли крупные фигуры из состава правительства, входящие в него по квоте Партии исламского возрождения Таджикистана, с которыми давно уже хотели «разобраться», но политическая ситуация не позволяла. И последней, «козырной» картой был бравый генерал, заместитель министра обороны Абдухалим Назарзода, который свою должность получил тоже по квоте оппозиции на основании Общего мирного соглашения, заключенного между властью и Объединенной таджикской оппозицией. Несмотря на то, что все военнослужащие не могли состоять в какой-либо политической партии, Назарзода, по данным таджикской госбезопасности, являлся членом Партии исламского возрождения Таджикистана, что было похоже на правду, поскольку еще в середине девяностых в Рамитском ущелье воевал на стороне оппозиции с правительственными войсками.

«Господи, тут и легендировать ничего не надо, бери любого из оппозиции и в его биографии найдешь нужное тебе подтверждение симпатий к вооруженным формам борьбы за чистоту исламского общества, – подумал Евгений Владимирович. – Изначальная задумка генерала была не так уж и плоха».

– Это все? – спросил Абдул-Вали, когда Черняев закончил свой «доклад».

– Тебе чего, этих мало? – возмутился Евгений Владимирович. – Могу еще рядовых членов тебе представить, но я-то приехал с просьбой помочь их организовать в единое целое, а ты, я смотрю, из них уже мысленно армию формируешь. Тут тоньше надо играть…

– Их еще надо проверить, на что они готовы.

– Как ты их будешь проверять?

– Это моя забота, – отмахнулся Абдул-Вали.

– Дров не наломай! – вырвалось у Черняева.

– Что? – не понял Абдул-Вали.

– Так у русских говорят. – Евгений Владимирович примирительным тоном решил скрасить свою ошибку. – Это соответствует нашей поговорке «Арбу впереди ишака не ставят». В смысле того, что все надо делать по порядку.

Абдул-Вали о чем-то задумался, и молчание его можно было расценить по-разному. Черняеву не хотелось думать о том, что длительное молчание этого человека, несомненно, облеченного властью в том числе и над ним, связано с его сожалением о том, что он раскрыл перед Черняевым – Валихановым свои весьма откровенные планы. Может быть, он просто обиделся на поговорку, увидев в контексте про «ишака» намек на свою торопливость? Эти мусульманские лидеры такие обидчивые…

– Ладно, пока отдыхай. – Абдул-Вали наконец прервал свое молчание. – Можешь сходить на море, тебе покажут оборудованную купальню в скалах на побережье. В город пока не выезжай. Если тебе что-нибудь надо, скажи нукерам – привезут. О Тахире не беспокойся. Он решил стать федаином, так что сейчас он проходит подготовку.

– Что значит – не беспокойся, а что я скажу его дяде? – Черняев развел в сторону руки. – И потом, у него отпуск только тридцать дней. Он нам самим нужен на границе.

– Если все будет нормально, будешь его встречать в конце сентября в Ишкашиме. Больше пока сказать ничего не могу. Я должен уехать на несколько дней, не скучай. И не стесняйся, распоряжайся здесь как дома. Федаины знают, что ты – мой «даи» в Таджикистане, и будут к тебе относиться соответствующим образом. Да, кстати, ты домой позвонил, сказал, что задерживаешься?

– Мне звонить некому, – соврал Черняев. – Семьей не обзавелся.

– Ну вот, – улыбнулся Абдул-Вали, – настоящий «даи».

Попрощались по-арабски, дважды коснувшись щеками. Черняев остался в комнате, а Абдул-Вали быстрым шагом вышел в коридор. Через несколько минут послышался шум отъезжающего автомобиля.