Матрица Макиавелли

– Помнишь, я тебе рассказывал, что давным-давно, лет тридцать назад, я путешествовал по Горному Бадахшану и изучал историю становления исламской религии в этом регионе? Так вот, тогда среди многочисленных рассказов местных авторитетов была одна история, которой я тогда не придал значения… Я даже не помню, в каком это было кишлаке… Местный белобородый старик рассказал мне легенду о том, что их край посетило посольство «белого царя», то есть российского императора, и среди многочисленных подарков передало местному муфтию какую-то книгу из воловьей кожи. Большую и очень тяжелую. Они ее с благодарностью приняли, но когда стали ее изучать, то не могли ничего в ней понять. Слова были написаны арабской вязью, но язык был древнеперсидский. Слова были понятны и переводимы, но общий текст был как бред сумасшедшего. Поэтому книгу презрительно назвали «Китабе комакль», то есть «Книга умалишенного», и спрятали подальше от людских глаз.

– Сами они умалишенные! Это был шифр! Безграмотные идиоты! – Абдул-Вали принялся ходить из угла в угол. – А если они ее уничтожили? Дело всей моей жизни погибнет из-за каких-то малограмотных идиотов!

– Не драматизируй! – Черняев не без удовольствия наблюдал за столь бурной реакцией будущего Старца Горы. – Во-первых, никто не знает, сколько книг должно быть – три, пять, семь, девять. Сколько ТЫ скажешь, столько их и будет. А во-вторых, зная людей, живущих в этих бедных районах, могу тебе сказать, что там никогда ничего не уничтожают – все пригодится в хозяйстве. В худшем случае эту тяжелую книгу из воловьей кожи приспособили под пресс в какой-нибудь давильне масла или сушке выстиранного белья.

– Дай Бог, чтобы так и было! Но надо спешить, надо ее найти. Собирайся, завтра я отправлю тебя в Иран, а там самолетом полетишь в Душанбе…

– Не суетись! – Евгению Владимировичу совсем не понравилась идея возвращаться в Таджикистан через Иран. Ехать через Иран – это еще раз подвергать себя опасности проходить проверку спецслужбами. И не факт, что иранские спецслужбы проведут ее так же лояльно, как провел ее в Дубае Абдул-Вали через свои возможности. – Надо вначале понять, как эта книга могла попасть в Бадахшан из России, и тогда уже организовать поиски.

– Да какая разница, как она попала в Россию и из России в Таджикистан. – Абдулу не терпелось начать поиски.

– Послушай, эта книга уже больше ста лет гуляет по Таджикистану. И лишние две-три недели не изменят ситуацию. Но если мы через российские архивы поймем, кто и куда отвез эту книгу, то сможем очертить круг организаций или лиц, во владении которых она может находиться.

– Но ты же сам сказал, что ее передали какому-то муфтию…

– Вот именно, что «какому-то». Он мог находиться при местном хане, и тогда книга могла остаться в библиотеке этого высокого лица. А после революции все библиотеки такого уровня были переданы местным Академиям наук в каждой республике, которые тоже появились не сразу, а после распада Туркестана. Или этот муфтий имел свою отдаленную паству в горах, и тогда книгу надо искать в дальних кишлаках. А через российские архивы можно проследить, по какой линии и кому передавались подарки от имени самого императора. Таких делегаций было немного. Надо будет посмотреть материалы экспедиций полковника Густава Маннергейма, капитана Громбчевского или капитана Ионова. Как видишь, совсем немного…

– И что, у тебя есть возможность попасть в российские архивы? – Абдул-Вали недоверчиво посмотрел на Черняева – Валиханова.

– Вот как раз в российских архивах мне работать гораздо легче, чем в таджикских – остались связи еще с Института востоковедения и, как ты понимаешь, в силу своего возраста они занимают в Москве весьма высокие посты.

– И они не боятся встречаться с человеком, который сидел в тюрьме по политической статье? – все еще с недоверием спросил Абдул-Вали.

– Вот именно поэтому и не боятся. В нынешней России к религии и верующим людям отношение совсем другое, чем было в СССР. Сейчас принадлежность к той или иной религии поощряется… Конечно, если это религия правильная – христианство, ислам, буддизм или иудаизм. Не беспокойся, исмаилизм в России признается как составная часть правильного ислама, так что люди, которые пострадали при прежней власти за свои религиозные взгляды, сейчас там достаточно уважаемые. К исламу различных направлений и мазхабов там относятся с большим терпением, чем у нас в Таджикистане, а тем более в Узбекистане.

– Ну хорошо, будь по-твоему. Правда, в Москве у меня людей не так много, чтобы организовать тебе охрану и помощь. Но в аэропорту тебя встретят, не беспокойся.

Такой поворот событий Черняева совсем не устраивал. Не хватало еще в родном городе работать под контролем Абдул-Вали – тогда придется на любой свой выход в город составлять проверочные маршруты и тратить на них по два-три часа, а затем «отрываться» от этой опеки под благовидным предлогом. Надо было отказываться от этой опеки здесь и сейчас.