Мажор. Возврата быть не может

– Мартин Лютер Кинг. А знаешь, как он закончил?

– Нет, – все так же буркнул Даня.

– Плохо, – серьезно ответил Игнатьев.

Королев посмотрел бизнесмену в глаза, повернулся и решительно вышел из кабинета, даже не закрыв за собой дверь. Игнатьев с усмешкой выдвинул ящик стола и бросил туда пистолет и деньги.

– Что за экстренная встреча? – Соколовский прошел к своему столу и уселся в кресло. – Все пропало?

– Почти, – ответил Константин.

– Игнатьев «закрыл» тему с нарушением ввоза санкционных товаров, – добавил Васильев.

– Совсем закрыл? – помрачнел Соколовский.

– Совсем.

– Теперь у вас нет повода, чтобы объявить эвент оф дефолт, – добавил Константин.

– Какие предложения?

– Предложений пока нет. Но если мы не найдем новый повод для эвент оф дефолт, весь ваш крестовый поход рухнул.

– И получается, Игорь, что ты глупо разорил компанию своего отца.

Соколовский задумчиво посмотрел на Константина, на Васильева. Положение серьезное, и так вот просто решения не найти. Очень не вовремя зазвонил мобильник. Соколовский недовольно взял телефон и посмотрел на экран. Номер не определен. С досадой он поднес трубку к уху.

– Ты не в тему, – сказал он.

– А, ну извини, – ответил голос Стаса. – Только не вздумай положить трубку! Иначе кое-кого завтра весь день будут показывать в новостях.

– Что ты сделал? – Соколовский резко поднялся из кресла.

– Тебе любопытно?

– Отвечай! – зло потребовал Соколовский.

– Ну, подумай. Все ли у тебя под контролем. Главное – не вешай трубку. Я хочу слышать, как ты охреневаешь от ужаса!

Соколовский поднялся из-за стола и быстро пошел из кабинета. Игорь услышал, как его окликнул Васильев, но не ответил. Он спустился на улицу к своей машине.

– Не вздумай трогать Вику. Я клянусь…

– Ну что ты, – перебил его Стас. – Я никогда не повторяюсь. Включи мозги, Игорек! Кого ты сейчас не контролируешь?

– Только не вздумай ей звонить!

Соколовский сел в машину и включил программу слежения. Красная точка, изображающая машину Кати, перемещалась по карте. Игорь включил телефон на громкую связь:

– Где Катя?

– Сообразил? – одобрительно ответил Стас.

– Где она?

– Догони – и узнаешь! – посоветовал Стас.

Соколовский стиснул зубы и нажал на газ. Машина сорвалась с места и понеслась по ночному городу. На этом участке машин было мало, и Игорю удавалось обгонять, перестраиваться и почти не терять при этом скорость. Стас не отключался.

– Не трогай ее!

– Вику трогал, а ее не трогай? – удивился Стас. – Не справедливо!

– Она ни при чем! – Соколовский поглядывал на экран, видя, что машина Кати выполняет какие-то странные замысловатые маневры.

– Игорек, – усмехнулся Стас, – все, о ком ты печешься, при чем! Спорим, Игорек, ты себя не простишь! Не-е-ет, не простишь!

– Я тебя урою! – прохрипел Соколовский, чувствуя, что его руки на рулевом колесе стали влажными.

– О! Нотки здоровой агрессии! А ты не конченый еще парень! Разгоняйся, Игорек! Разгоняйся!

Игорь вылетел на пустырь и сразу же увидел стоявшую там машину Кати с включенными фарами. Он резко нажал на тормоз.

– А теперь из машины вышел и ножками! – велел голос Стаса в телефоне.

Соколовский открыл дверь, остро ощущая себя безоружным. У него даже никакой палки не было в руке. Стиснув зубы, он вышел на снег и двинулся к машине Кати, стиснув зубы и кулаки. Он даже весь подался вперед, как будто шел грудью на ветер.

– Какие мы грозные… Ближе, Игорек. Ближе.

Чего ждать? Что он увидит Катино тело? А может, взрыва, выстрела? В салоне было пусто. Соколовский обошел машину: на заднем сиденье тоже пусто. Он подошел к багажнику, постоял почти минуту и открыл его. В багажнике снова было пусто.

– Жаль, что ты себя не видишь, это же сдохнуть можно! Герой! Да расслабься ты, я пошутил!

Соколовский оглянулся по сторонам.

– Пошутил, сука? – хрипло спросил он.

– Повежливей! – с укором прозвучал голос Стаса в телефоне.

– Выходи! Поговорим! Вежливо!

– Я не могу девушку одну оставить.

– Где она? – заорал Соколовский.

– Лежит тут, мычит что-то… Катюш, что мы Игорю скажем?

Соколовский отчетливо слышал в телефоне звуки, похожие на человеческое мычание, как если бы кто-то пытался говорить с завязанным ртом. Нервы сдали, и он закричал:

– Катя… Катя, я тут! Я что-нибудь придумаю…

– Игорек. – Стас снова изобразил мычание, потом бульканье. – Ты бесподобен. Даже жалко с тобой прощаться.

– Иди сюда! – с угрозой сказал Соколовский.

– Не-не. Рано. Я еще не наигрался. А ты еще мало мучился. И кстати, Катя все-таки у меня.

– Дай мне с ней поговорить, – устало попросил Соколовский.

– Или нет… Или я что-то путаю? Знаешь, я тут распробовал такую мощную хрень, вштыривает не по-детски и реально стирает грани между мирами! Я и тебе оставил – там, в Катиной машине. Давай, задвинься!

Соколовский подошел к машине Кати, открыл дверь. Присев на край сиденья, он открыл бардачок. Там действительно лежали какие-то ампулы, шприц.

– Мой подарок!

– Иди в жопу, – огрызнулся Соколовский, вытирая вспотевший лоб.

– Невежливо человека с подарком в жопу отправлять! Он ведь и обидеться может. А ведь мы с тобой так и не выяснили, у меня Катюша или не у меня!