Мечников. Из доктора в маги

— Я мало тренировался, — ответил я. — Движение топорные, как у новичка. Кем я сейчас и являюсь. А зазубрины на твоей сабле заставили меня решить, что ты можешь стать хорошим наставником.

— Наставником — громко сказано, — махнул рукой он. — Хорошо, тогда на выходных расскажу тебе кратко, что знаю. Мне-то отец намертво вдолбил в мозг все основные техники фехтования.

Заключив на словах несколько договоров, мы с Синицыным добрались до амбулатории. Пока к нам ещё не успели заглянуть пациенты, я поднялся к главному лекарю. По пути к нему обратил внимание, что кабинет Владимира Мансурова заперт на ключ. Похоже, барон решил сегодня на работе не появляться.

— О! Мечников! — вскочил со стула Иван Сергеевич, когда я прошёл в его кабинет. — Я уже устал сторожить вашу прибыль. Родников с Синицыным свою долю забрали оперативно. Хотя… Знаю, что вы вчера нашли себе занятие поинтереснее.

Я поднял тяжёлый мешок с монетами и положил его в свою сумку.

— Благодарю, Иван Сергеевич, — кивнул я.

— Ровно пятьдесят рублей. Хорошо же вы вчера поработали, — произнёс он. — Когда ваши коллеги занесли сюда почти две сотни рублей, я уж было подумал, что вы устроили во Владыкино разбой и сгребли все имеющиеся у крестьян деньги!

— А вам так и не рассказали, что там случилось на самом деле? — нахмурился я.

— Рассказали, — кивнул он. — Только я решил, что Родников и Синицын вздумали надо мной подшутить.

— Некротика там была, Иван Сергеевич. И это не шутки.

Кораблёв устало вздохнул и откинулся на спинку кресла. Старик уставился в окно, его взгляд опустел.

— Тогда мне точно придётся доложить об этом в Саратов, — после долгого молчания сказал он. — Правда, ехать туда мне не придётся. Завтра сюда приедут лекари из центра губернии. По вашу душу, между прочим.

— Мансуров всё-таки успел перед дуэлью нажаловаться на нас в Саратов? — нахмурился я. — Вот ведь подлец…

— И не думайте, что ваша вчерашняя победа заставит его передумать. Не знаю, что вы с ним сделали, Мечников, но утром пришёл его слуга и передал, что барону требуется несколько дней, чтобы передохнуть от работы.

Ещё бы! Я в его солнечном сплетении такой взрыв устроил. Он ещё долго отходить будет от произошедшего.

Кораблёв потёр виски и попытался подняться со стула, но его тело пошатнулось. Старик с трудом ухватился за край подоконника, а затем ему на помощь подоспел я.

— Иван Сергеевич, что с вами?

— Всё в порядке, Мечников, — поёжился он. — Голова закружилась. Навалилось сразу столько всяких проблем. Некротика, Мансуров, проверяющие из Саратова. Стоило вам здесь появиться, и начался какой-то хаос!

Кораблёв повысил голос, но тут же оборвал фразу, вскрикнул и схватился за голову.

— Не могу… Мечников… — прошептал он. — Голова вот-вот взорвётся. Говорить трудно!

Лицо Кораблёва покраснело. Кажется, из-за сильного приступа боли он даже не мог дотянуться до собственных витков. Я усадил старика на кресло, а сам рванул к сумке. Вытащил оттуда свой тонометр, а нацепил манжету на плечо главного лекаря.

У него даже не было сил недоумевать, старик закрыл глаза и пытался отдышаться. Пока я измерял давление на его левой руке, правой Кораблёв держался за тяжело вздымающуюся грудь.

Перенервничал, видимо. Скорее всего, давление подскочило, а ведь он, хоть и является главным лекарем, вряд ли догадывается, на какие точки нужно воздействовать, чтобы снять его быстро и без осложнений.

Тонометр показал сто восемьдесят на сто двадцать.

— Чёрт… — прошептал себе под нос я. — Да так и инсульт поймать недолго!

Я положил правую ладонь на тело старика, готовясь приступить к снижению давления. Но вдруг почувствовал слабость сам. По животу растеклось что-то горячее.

Я опустил взгляд и понял, что совсем ещё свежая рана, которую я получил на дуэли, разошлась. Видимо, из-за того, что я слишком резко поднял тело Кораблёва. И кровь покидает мои вены очень быстро.

Придётся решать. Спасать Ивана Сергеевича или же спасать себя?

Глава 19

Звать остальных лекарей нет времени, пока они добегут, будет уже поздно. Нужно решить ситуацию самостоятельно, только сил может не хватить. Стойкое высокое давление и открывшаяся рана в животе. Далеко не самые легко купируемые состояния.

Стоп… Ну, конечно же! У меня ведь есть с собой запасной источник энергии, специально для такого случая.

— Всё будет хорошо, Иван Сергеевич, сейчас я вас восстановлю, — произнёс я.

И себя заодно!

Моя рука легла на корпус тонометра — часть карманных часов, которая служила в качестве магического артефакта лекаря. Я направил целительскую энергию из него в свой живот и приказал магии срастить заново все края раны. Только на этот раз уточнил, чтобы колдовство позаботилось о формировании плотного рубца.

Затем сразу же положил правую ладонь на Кораблёва и выдал приказ:

«Расширь сосуды, но не слишком резко. Нельзя, чтобы давление начало снижаться стремительно. Проберись в почки, ускорь выхождение ионов натрия и хлора в мочу, пусть они потянут за собой лишнюю воду».

Такой ход должен был снизить давление, но интуиция подсказывала мне, что этого недостаточно. Слишком резко и стойко оно поднялось.