Медальон Распутина

Он хотел было возразить, но она выпалила:

— А что ты думаешь? Как можно переодеться, если я привязана к этому дурацкому креслу? Я не цирковая акробатка! И еще — тебе придется уйти, пока я переодеваюсь! Я не собираюсь исполнять для тебя любительский стриптиз!

— Ну уж нет! Развязать тебя и уйти? Да за кого ты меня принимаешь! Чтобы ты могла спокойно сбежать?

— Ну ладно, тогда хотя бы отвернись. Но развязать меня тебе все равно придется.

Похититель мгновение раздумывал, переводя взгляд с Ксении на платье, его явно терзали сомнения. Наконец он решился:

— Ладно, так и быть, я тебя развяжу!

Он достал из кармана складной нож, открыл его, быстрыми движениями перерезал скотч на руках Ксении. При этом Ксения незаметно прихватила отломившийся от ручки кресла кусок пластмассы.

Она с облегчением растерла онемевшие руки и встала.

— Ну, теперь переодевайся!

— Отвернись!

Он злобно оскалился, прошипел что-то себе под нос, но все же отвернулся.

Ксения быстро огляделась — чем бы его огреть по голове? Кусок пластмассы, который она прятала в руке — слишком легкий, а добежать до стены, чтобы подобрать что-нибудь потяжелее, она не успеет…

Он что-то почувствовал и прошипел:

— Быстро переодевайся! Я долго ждать не буду! А если только попытаешься что-то предпринять — тут же прирежу! — И он помахал в воздухе ножом.

Ксения закусила губу.

Придется пока играть по его правилам, выжидая более удобный момент…

Она быстро разделась, натянула на себя желтое платье. Оно было хоть и новое — никто его прежде не надевал, — но воняло плесенью. Да какая, в конце концов, разница! Хоть и противно.

Похититель едва дождался, повернулся к ней, взглянул пристально, отступил на секунду, достал светло-пепельный парик и надел на Ксению. Глаза его жадно загорелись: видно, ему понравилось, как она выглядит в этом платье и парике. Точно, фетишист…

— Садись обратно! — скомандовал он.

— Но ты же обещал отпустить меня, если я надену это платье!

— Не все так быстро! Садись, я сказал!

Ксения снова села в кресло, думая, как бы его перехитрить.

А он огляделся, поднял с полу моток веревки — видно, скотч уже закончился. Подошел к Ксении, примотал ее руки к ручкам кресла, завязал морскими узлами…

Ксения при этом напрягла руки, кроме того, незаметно подложила под правую руку отломанный от кресла кусок пластмассы. Острый край больно впился в руку, она почувствовала даже, как несколько капель крови стекли вниз.

Похититель подергал узлы, поднял с полу одежду Ксении и проговорил озабоченно:

— Я скоро вернусь. Никуда не уходи.

— Это ты так шутишь? Куда я могу уйти!

Он не ответил и вышел через проем, которого Ксения раньше не замечала. Где-то неподалеку послышался металлический лязг, потом — ровное гудение. Должно быть, там была печь.

Она поняла, что он хочет избавиться от ее одежды.

Значит, у него и в мыслях нет ее отпускать…

Нельзя терять ни секунды!

Ксения пошевелила рукой, вытолкнула из-под веревки кусок пластмассы. Веревка на правой руке ослабела, так что она смогла вытащить ее. Потом с трудом развязала левую руку, вскочила, огляделась…

Из помещения, где она находилась, был только один выход — тот, куда ушел похититель.

Значит, просто убежать не получится, нужно его перехитрить…

Она кинулась к стене, где были свалены в кучу манекены. От одного из них она открутила ногу, взвесила ее на руке… слишком легкая, но лучше, чем ничего.

Тут у нее мелькнула еще одна идея.

Она стащила с себя желтое платье и натянула его на женский манекен, усадила этот манекен в кресло, надела на пластмассовую женщину светлый парик, потом отвернула в сторону прожектор.

Теперь в полутьме можно было принять манекен за нее, Ксению.

Оставалась только одна проблема — во что одеться.

К счастью, рядом с манекенами валялся тюк какой-то дешевой рыночной одежды. Особенно привередничать не приходилось, да и каждая секунда была на счету, так что Ксения напялила первое, что подвернулось, — спортивные штаны с лампасами и красную футболку с изображением Эйфелевой башни.

Едва она успела переодеться, в соседней комнате послышались приближающиеся шаги.

Ксения вооружилась пластмассовой ногой и встала в темном углу сбоку от входа.

Тут же вошел, потирая руки, похититель.

Он направился к манекену, оживленно приговаривая:

— Ну вот и все! Сейчас мы с тобой поиграем… ты заплатишь мне за все… за все унижения и обиды…

— Непременно! — крикнула Ксения, подскочила к нему сзади и со всей силы ударила по голове ногой манекена.

Нога была легкой, но резкость удара и внезапность нападения сыграли свою роль.

Похититель издал какой-то странный квакающий звук, шагнул вперед, споткнулся и рухнул на каменный пол.

Ксения для верности еще раз приложила его по голове и стремглав бросилась к выходу.

— Ну, я поехал! — Данилыч застегнул пальто, взял чемоданчик.

— Постой, а как же кровь… — протянул Лебедкин.

— А что — кровь! Мало ли откуда она взялась. Трупа нет, так что мне здесь делать нечего.

И Данилыч зашагал к машине.

— Пойдем и мы, — поторопила Дуся напарника.

— Подожди… — Он разглядывал груду мусора, из которой извлекли злополучный манекен. — Как же здесь оказалось это платье?