Медленной шлюпкой в Китай (сборник)

Я стриг лужайки, когда мне было восемнадцать-девятнадцать, что само по себе уже древняя история. В ту пору у меня была подружка – моего возраста, но по ряду обстоятельств она постоянно жила в каком-то далеком городке. За весь год мы виделись с ней в общей сложности пару недель. Занимались сексом, ходили в кино, баловали себя вкусной едой и разговаривали – перебирая одну тему за другой. Под конец обязательно устраивали грандиозный скандал, мирились и опять занимались сексом. Короче, делали все, что делают все любовники в мире, только в короткометражном формате.

Даже теперь я не знаю, любил я ее или нет. Вспоминаю, но не знаю. Бывает и такое. Мне нравилось ходить с ней в рестораны, смотреть, как она раздевается, снимая один предмет за другим, входить в ее мягкую вагину. Мне нравилось наблюдать, как после секса она кладет голову мне на грудь, о чем-то болтает и засыпает. Только и всего. Что дальше – совершенно непонятно.

За исключением двух недель сплошных встреч с ней моя жизнь была жутко примитивной. Иногда я посещал в институте лекции, умудряясь при этом получать зачеты. В одиночестве ходил в кино, бесцельно блуждал по городу, устраивал свидания без секса с другой подружкой. Мне было неуютно с людьми, и я считался человеком спокойным. В одиночестве я слушал рок-н-ролл. Иногда казалось, что я счастлив, иногда – что совсем нет. Но в эту пору разве не все такие?

Однажды летним утром, где-то в начале июля от подружки пришло длинное письмо, в котором она говорила, что хочет со мной расстаться. Писала, что любила меня и любит по-прежнему, и будет любить дальше… и так далее. В общем, такое прощание. Завела себе нового парня. Покачав головой, я выкурил шесть сигарет, вышел на улицу, где выпил банку пива, вернулся в дом и опять закурил. Затем сломал три длинных карандаша, лежавших на столе. В общем-то я не сердился. Просто не знал, что мне делать. В конечном итоге – переоделся и пошел на работу. Некоторое время обо мне говорили, что я стал намного приветливей. Ничего не понимаю в этой жизни.

В тот год я подрабатывал стрижкой лужаек. Сама фирма располагалась поблизости от станции Кёдо линии Одакю и, можно сказать, процветала. Почти все, строя дом, заказывали в садике лужайку. Или держали собак. Будто бы это противоположные условия. Некоторые заводили и садик, и собаку. Что, впрочем, тоже неплохо. Трава на лужайке красива, собака – ненаглядна. Но через полгода все начинает приедаться. Лужайку нужно постоянно стричь, собаку – регулярно выводить на улицу. А это как раз и не удается.

Вот для таких людей мы лужайки и стригли. Годом раньше я нашел эту подработку через учебный отдел нашего института. Помимо меня, приняли еще несколько человек, но все они сразу же побросали работу, едва успев начать, так что остался я один. Работа оказалась непростой, но и платили неплохо. К тому же не требовалось с кем-либо разговаривать. Как раз для меня. Там я начал зарабатывать приличные деньги – капитал для летнего путешествия с подругой. Но теперь, расставшись с ней, мне стало уже все равно. Через неделю после ее письма я уже думал о том, как потратить деньги. Даже не так – просто больше мне думать было не о чем. Хлопотная выдалась неделя. Пенис выглядел чужим. Кто-то другой – неизвестный мне кто-то другой – нежно покусывал ее маленькие соски. Странное чувство.

Найти применения деньгам никак не получалось. Кто-то даже предложил мне купить машину – тысячекубовую «субару». Вещица неплохая, и цена приемлемая, но я так и не собрался. Еще подумывал купить новые колонки, но для моей тесной квартирки в деревянном доме они бессмысленны. Можно, конечно, и переехать, но для переезда не было причины. Переедешь – и уже не останется денег на колонки.

Способов потратить деньги так и не находилось. Я купил тенниску и несколько пластинок. Остальное осталось нетронутым. Также я приобрел хороший транзисторный радиоприемник «Сони» с большими динамиками, который очень чисто ловил FM.

Спустя неделю я обратил внимание на некую вещь. Если нет способа потратить деньги, зачем их тогда зарабатывать?

И вот однажды утром я заявил директору фирмы, что ухожу с работы. Объяснил приближающимися экзаменами, необходимостью подготовки, а еще желанием съездить в путешествие. Сказать, что деньги мне больше не нужны, язык бы не повернулся.

– Очень жаль, – покряхтел директор – он больше напоминал простого мужичка-садовода. Затем вздохнул, сел на стул и закурил. Размял шею, глядя в потолок. – Ты очень хорошо поработал. Из совместителей справляешься лучше всех, отзывы от клиентов опять-таки… Молодец – не то что прочие.