Медный всадник. Жизненный путь Этьена Фальконе

Бецкой уже почти не скрывал своей ненависти к скульптору. Он с бессмысленной назойливостью вмешивался во все дела Фальконе, используя любой предлог, чтобы вызвать ссору. В контракте с Фальконе был записан формальный пункт об обучении ученика, и Бецкой стал настойчиво рекомендовать, чтобы скульптор взялся еще и за педагогическую работу, запугивая тем, что его отказ может вызвать неудовольствие императрицы. Помимо желания просто досадить Фальконе Бецкой хотел иметь в его мастерской свои глаза и уши, так как стремился везде иметь соглядатаев. В свое время Фальконе вынужден был сменить квартиру, на которой жил, из-за того, что ее хозяин по поручению Бецкого слишком уж усердно шпионил за каждым его шагом. Теперь Бецкой требовал, чтобы скульптор взял себе ученика. Фальконе решительно отказался. «Я никогда не был учителем и никогда никого не учил», – решительно заявил он Бецкому. «А как же ваша Колло?» – язвительно спросил тот. «Она не ученица, – раздраженно ответил Фальконе, – она такой же мастер, как и я, и работает наравне со мной». Бецкой снисходительно засмеялся. Фальконе побагровел от негодования. Ему уже стали известны слухи, безусловно распространяемые Бецким, о том, будто он сам выполняет заказы своей ученицы, чтобы иметь повод держать ее подле себя.

Бецкой так надоел Фальконе своими требованиями взять ученика, что ему вновь пришлось обратиться к императрице. «Господин Бецкой настоятельно требует, чтобы я взял себе ученика Академии, – жаловался он. – Я высказываю ему причины, по которым не хочу этого. Не внимая им, он продолжает выставлять свои доводы и, чтоб доконать меня, прибавляет – Вы прогневаете императрицу. Я давно перестал быть школьным учителем. Я привык к той свободе, которая мне теперь особенно необходима. Ничего не знающий юноша замучит меня, будь он кроток, как красная девица. Когда герой и его конь распалят мою голову, юноша собьется с толку, я его прогоню, все это кончится, без сомнения, дурно; благоразумнее не начинать».

Императрица его поддержала. «Самое важное для меня и для нашего дела, чтоб вас оставили в покое, и, следовательно, у вас не будет ученика. Если мне о том говорили, то я уже забыла об этом», – отвечала она Фальконе.

Именно в это время Фальконе решает поместить под копытами лошади змею, как олицетворение зла, с которым боролся Петр, хотя до этого он был против всяких аллегорий в памятнике Петру I. Но теперь он стал думать иначе: у Петра были враги не только внешние, но и внутренние. Кроме того, назначением змеи было стать опорой памятника.

Бецкой был категорически против змеи, и Фальконе вновь обращается к императрице: «Некоторые люди считают, что змею надо убрать, но без этой опоры статуя будет весьма ненадежна. Эти люди не делали моих расчетов. Они не понимают, что если послушаться их совета, то памятник будет недолговечным. Если я не подумал о том вначале, то потому только, что не приступал еще к работе. Но змея нужна не только для опоры. Она имеет значение тем большее, что усиливает смысл произведения. Она символизирует зависть. Петру Великому перечили зависть и коварство, это несомненно, он мужественно поборол их, это тоже несомненно. Такова участь всякого великого человека. Змея, попираемая ногами коня, изображает ненависть и злобу, противодействующую предприятиям великих людей. Всадник раздавил тех, кто мешал свободному движению коня. Таким образом, змея имеет смысл, который скрывает необходимость к ней прибегнуть. Господин Бецкой не согласен с аллегорией змеи, о которой я просил его. Пренебрежение этой простой, ясной эмблемой равнозначно непониманию самого предмета. Если Вы дадите мне знак своего одобрения, то, пренебрегая жужжанием у ушей своих, я пойду прямо, не оборачиваясь. В моем ремесле, так же как и в некоторых других, следует прежде действовать, а потом просить совета, иначе подвергаешься заслуженному обвинению в том, что думаешь чужим умом».

Бецкой был возмущен и всячески старался убедить императрицу в обратном. Выслушав его, императрица все же приняла сторону Фальконе. В ответном письме она пишет ему: «Насчет змеи я не навязываю свое мнение. Я лишь хотела выяснить возможные против змеи возражения, но теперь я ей не противлюсь».

Однако Екатерину уже тяготила эта роль постоянного судьи между двумя ожесточенными противниками. Фальконе постоянно жалуется ей на Бецкого, который мешает ему работать. «Г-н Бецкой делает мне честь искренне меня ненавидеть и дает мне в том заверения весьма часто, – пишет он. – Как плодотворны поля бессмыслия и гнусности! Лживые сердца, кривые умы – суть необоримые гидры, не успеешь открыть и отринуть какую-нибудь пошлость или злую выходку, как на вас сыплется их целый рой: ничто так неутомимо. Так как подобных людей на свете множество, то не мудрено, если тот, кто осмеливается быть счастливым в своем уголке без их позволения, должен ожидать от них преследований».