Медведь

Ему было тяжело дышать, он пытался ослабить галстук и расстегнуть ворот рубахи, но не было сил поднять руки. Он с трудом расстегнул рубаху снизу и достал сдавливающий дыхание накладной живот. Стало немного легче…

Картуз снова затряс его:

– Не дури же ж! Если хочешь жить, то покажешь мне, где спрятан клад! Куда вы ехали?

Тут послышался шум от подъезжающей к полянке телеги.

Картуз прошипел:

– Про золото ни слова! Убью же ж!

* * *

С телеги соскочил невысокий нескладный мужичонка. Картуз подошел к нему, и они начали о чем-то тихо переговариваться между собой.

Тихомир увидел, что вся косоворотка Картуза залита кровью.

Тот обернулся и, словив взгляд Тихомира, провел рукой по груди.

Протянув руку с еще свежей кровью в сторону Тихомира, Картуз сказал:

– Ловко же ж ты через дверь моего подельничка ухлопал!

Тихомир вспомнил, что стрелял через дверь, вспомнил, как стрелял в мужика в картузе, вспомнил женский вскрик… память возвращалась.

Картуз достал из-за пояса револьвер Тихомира и откинул барабан:

– Хорошая «машинка»! Только вот один патрон остался. Для кого он же ж?

Все замерли.

Картуз с серьезным видом осмотрел всех по очереди и приказал:

– Загружайтесь же ж. У беглых путь один – в леса!

* * *

Пелагея открыла глаза и поняла, что лежит в коридоре вагона. Она осторожно потрогала правой рукой грудь – боль эхом отозвалась на ее легкое прикосновение.

«Спасла кольчуга: пулю удержала, но ребра сломаны», – подумала Пелагея.

Медленными движениями она повернулась на бок и попробовала подняться на колени. Левая рука отказывалась ей подчиняться.

С большим трудом поднявшись на полусогнутые ноги, Пелагея чуть было не поскользнулась на луже крови и схватилась за поручень. Она переступила через труп подельника Картуза, обратив внимание, что пуля угодила ему прямиком в шею и перебила сонную артерию.

– Вот поэтому все тут в кровище, – шепотом сама себе сказала Пелагея и хмыкнула, увидев, что все ее шикарное платье в крови.

Она дошла до тамбура. Дверь вагона была открыта. Пелагея выглянула наружу. Картуза и беглецов не было видно, но по насыпи от хвоста поезда резво бежали двое мужчин в форме жандармов.

Пелагея присела у открытой двери вагона, достала «шило» и стала ждать. Когда первый жандарм взобрался в тамбур, Пелагея ударила «шилом»: раз, два – в сердце, и три, четыре – с двух сторон шеи. Она вытолкнула убитого из вагона прямо на поднимающегося второго жандарма. Тот упал, но быстро встал на ноги, потянувшись к кобуре. Пелагея метнула «заколку для волос» ему в голову. Жандарм охнул, упал и покатился с откоса.

* * *

Пелагея спустилась из вагона и начала, осматриваясь, сползать по откосу насыпи. Подойдя к телу жандарма, она увидела кровоточащую рану проломленного в области виска черепа.

Пелагея разволновалась:

– Где сюрикэн? Мое любимое оружие!

Кругом была еще не кошенная трава, и Пелагея поняла, что на поиски уйдет много времени, которого у нее нет.

* * *

Она начала углубляться в лес – подальше от железнодорожного полотна. Дойдя до небольшой полянки, Пелагея увидела примятую траву. Пройдя еще несколько шагов, она наткнулась на капу с кривыми желтыми зубами, а еще через шаг – на подушку, подшитую по форме как муляж живота.

Пелагея подобрала находки, подумав: «Нельзя оставлять следов».

Она посмотрела вглубь леса и, медленно передвигая ноги, пошла по примятой колесами телеги траве, пробормотав:

– Вот и след…

Эпизод 2

След

27 мая 1862 года Москва

К особняку на Ордынке широким шагом спешно шел Артамонов.

* * *

Андрей Георгиевич с нетерпением ждал его прямо в холле и, как только тот зашел в двери, набросился на него:

– Сергей Демьянович, ну что там?

Артамонов кивнул и устало присел на банкетку у двери.

Отдышавшись, сказал с пересохшим горлом:

– Есть след!

Андрей Георгиевич крикнул кухарке:

– Принеси воды!

Артамонов жадными глотками выпил целый стакан, глубоко вдохнул и продолжил:

– Их засекли на железнодорожной станции Вышнего Волочка по направлению на Санкт-Петербург. По описанию это был Тихомир с молодой женщиной и младенцем. Жандарм, который их опознал, сомневался в своей правоте вплоть до отправления поезда, и получилось так, что они уехали. О задержании сообщали по телеграфу на станцию Бологое. Но телеграфная связь не сработала. Поэтому этот жандарм решил самостоятельно добраться туда на ручной дрезине и лично указать на беглецов. В Бологом стоянка поезда полчаса, поэтому можно было успеть. Но он, видно, не рассчитал своих сил и опоздал – поезд уже ушел. В результате он попросил помощи, и вместе с еще одним жандармом они стали преследовать поезддо следующей станции, кажется, Окуловки. Поезд они увидели где-то через десять верст в валдайском лесу. Поезд был аварийно остановлен машинистом. Тихомира с женщиной и ребенком в нем не было.

Андрей Георгиевич взволнованно сказал:

– Так надо срочно допросить этого жандарма и машиниста!

Артамонов покачал головой:

– Уже нельзя – все мертвы: жандарм, машинист с помощником и кочегаром.

Андрей Георгиевич разочарованно развел руками:

– Снова все концы в воду!

Артамонов хитро прищурился и с улыбочкой сказал: