Мег. Адская бездна

– Под водой звук распространяется гораздо быстрее. Никто не знает, насколько восприимчивы сенсорные рецепторы мегалодона, но мне кажется, он почувствует вибрации уже издалека. – Джонас смахнул с лица капли дождя. – А теперь помоги мне сбросить приманку обратно в воду.

Он снова запустил лебедку. Туша взмыла над палубой. Выждав, когда Джонас стравит триста футов троса, Мак сбросил тушу за борт. Морской лев исчез в ночи, глухая барабанная дробь эхом разнеслась в темноте.

– Теперь моя очередь, – произнес Джонас.

– Джонас…

– Мак, даже не начинай. Все, проехали. Лучше помоги мне с «Зодиаком».

На средней палубе «Уильяма Биба» вдоль бортов были установлены небольшие лебедки для спуска на воду резиновых моторизированных лодок «Зодиак». Джонас залез в одну из них, прикрепив к ее носу бухту нейлонового каната.

– Здесь двести футов каната, – сказал Джонас. – С учетом осадки судна я окажусь в ста пятидесяти футах перед приманкой.

Мак, покачав головой, протянул другу гранатомет:

– В пересчете это всего лишь две длины мегалодона. Если хочешь знать мое мнение, то тут особо не разгуляешься. Было бы куда безопаснее, если бы я сидел за рулем «Зодиака».

– Я уже говорил тебе. Лучше плыть на буксире. Звук мотора наверняка насторожит Ангела.

Мак передал другу уоки-токи:

– Я полечу на высоте сто футов. И потащу за собой спасательное снаряжение. На случай, если тебе придется срочно уносить ноги.

Выдавив улыбку, Джонас достал из чемодана беспроводную головную гарнитуру. Надел на уши, прислушался.

– Что-нибудь есть?

– Нет, мег пока вне зоны приема. Приготовься, ночь может выдаться долгой.

– Только постарайся не заснуть в лодке, Ахав. – Мак отпустил тормоз лебедки, «Зодиак» плавно опустился на воду.

Джонас освободил «Зодиак» от строп. Увлекаемая кильватерным следом «Уильяма Биба» резиновая лодка резво поплыла за большим судном, которое двигалось на юго-запад со скоростью около трех узлов.

Стравив канат, Мак направил «Зодиак» за корму. Прикрепил свободный конец к металлическому лееру, чтобы шедший на буксире «Зодиак» оказался между «Уильямом Бибом» и приманкой.

Джонас устроился поудобнее в резиновой лодке, бесшумно скользившей по темной поверхности Аляскинского залива, не оставляя на воде даже ряби. Свинцовые тучи продолжали извергаться холодным дождем, порывы колючего северного ветра заставляли зябко ежиться. Опустившись пониже, Джонас подложил под спину спасательный жилет и откинулся назад, лицом к двигателю.

Стальной трос, протянутый с борта «Уильяма Биба» к приманке, нависал на высоте двух футов над левым плечом Джонаса и исчезал на расстоянии ста пятидесяти восьми футов позади лодки в море, затянутом черно-серой дымкой. Когда глаза немного привыкли к темноте, по пенной дорожке, которую оставляла за собой туша морского льва, Джонас сумел проследить, где кончается трос. Джонас слышал и чувствовал идущие из подводного динамика низкотональные звуки, которые пульсировали под волнами, словно биение сердца.

Джонас прицелился, направив гранатомет на клочья пены.

– Ангел, обед готов, – прошептал он. – Кушать подано.

В двадцати двух милях к северо-востоку от мыса Чиниак 382-футовый паром «Кенникотт» продолжал двигаться на юг по Аляскинскому морскому пути. Причем все восемьсот человек пассажиров и членов команды пребывали в счастливом неведении, что от острова Кадьяк за судном тенью следует светящееся пятно цвета слоновой кости.

Оказавшись в Аляскинском заливе, мегалодон, повинуясь первобытному инстинкту, резко прибавил скорость при понижении температуры воды. Приобретенные в ходе эволюции механизмы адаптации, которые позволили гигантским животным избежать вымирания вплоть до последнего ледникового периода, помогли высшему хищнику соответствующим образом реагировать на холод. Химические вещества в нервной и кровеносной системе мегалодона активизировали его мышечные сокращения. В свою очередь более энергичные мышечные сокращения способствовали образованию дополнительной тепловой энергии, благодаря которой температура крови акулы повышалась на шесть-восемь градусов. Дополнительное тепло передавалось по расширенным артериям перикарда к внутренним органам, а внушительные размеры хищника помогали сохранять внутреннюю температуру тела в условиях холодной окружающей среды.