Механический бог

– Это – базовый рефлекс личности. Пока есть самооценка, ты остаешься ее слугой.

– А можно как-нибудь сделать так, чтобы совсем не унижаться, а только возвышаться и чувствовать, какой ты крутой и продвинутый?

– Во-во! – подключился Макс. – И меня тоже интересует этот вопрос!

– Начинающие Наполеоны, – пробурчала Анна.

– Все только этого и хотят, – печально ответил Вальтер, – будто это реально достижимо. Это самый большой самообман. Чтобы вы не делали, вы делаете это со своей жизнью. Когда человек возвышается над кем-то, он в то же самое время – унижает самого себя. Именно поэтому следует избегать психологического господства и самовозвеличивания. Эти крайности наряду с унижением происходят единовременно с одним и тем же человеком.

– Не совсем понятно, – сказал я. – Унижения происходит одновременно с возвышением? Я как-то не замечал.

– Унижение возникает, когда тебя оценивают ниже уровня твоей самооценки. Это проявляется не столько в конкретных штампах, сколько в том, как с тобой обращаются: деликатно, любезно и учтиво, или небрежно – как с китайской подделкой.

– То есть, чтобы не унижаться, надо занижать самооценку?

– Этот вариант – не лучше. В идеале самооценку надо убирать вообще.

– Сэмпай, а что в своей сущности представляет самооценка? – спросил Давид.

– Наставники прошлого говорили, что это – две демонические сущности, живущие внутри нас.

– Вы это о чем? Что еще за демонология? – насторожился Макс.

– Первая сущность – униженное ничтожество, вторая – господствующий гордец.

– А-а-а, – понял Макс, – аллегории.

– Ничтожество, – продолжил наставник, – это порождение и воплощение боли, унижения и страха. Гордец – воплощение славы, гордости и величия. Все дело в том, что внутри нас не может жить только один из этих демонических паразитов. Эти двое всегда живут парой, как две стороны одной монеты. На одной стороне – демон униженного ничтожества, на другой – демон господствующей гордости. Если есть один, значит, где-то прячется и второй. Это – неизбежно. И в разное время личность отождествляется то с одним, то с другим. Здесь мы подбираемся к ключевому моменту, – сказал серьезно Вальтер и замолчал.

– К какому моменту? – спросил Макс.

– Ключевому! – повторил наставник, подняв палец. – Суть в том, что никто не хочет чувствовать себя униженным ничтожеством. И чтобы избежать этого унизительного отождествления, мы всеми силами стараемся утвердиться в роли господствующего гордеца. Но демон униженного ничтожества при этом никуда не исчезает, а продолжает жить рядом – в нашем подсознании. А сейчас внимание! Когда мы отождествляем себя с гордецом, собственное униженное ничтожество мы приписываем человеку, над которым возвышаемся! Так мы типа «решаем» эту проблему. Я – звезда, а униженное ничтожество – это другой человек, по сравнению с которым я – звезда. В итоге – получаем раскол психики.

– Мы проецируем свою убогость на других, чтобы почувствовать себя крутыми? – уточнил Макс.

– Да. Когда мы возвышаемся над кем-то, нам кажется, что наш господствующий гордец – это мы, а наше униженное ничтожество – это другой человек, от которого плохо пахнет. Так мы отделываемся, – Вальтер изобразил кавычки пальцами, – от собственной грязи, приписывая ее другим людям. Разумеется, такое решение проблем – самообман. Это даже не решение, а так… интеллектуальный кульбит, золоченая упаковка для пустышки. Просто нам тяжело смириться с фактами. Нам очень трудно принять противоположности, которые в нас живут, и поэтому мы всю скверну в самих себе приписываем другим людям, или внешним обстоятельствам. Униженное ничтожество нам удобней всего вытеснить в бессознательное, и затем спроецировать на какой-нибудь внешний объект, или на человека.

– То есть что, – спросил я, – каждый раз, когда я горжусь чем-то, я себя унижаю?

– В маске гордеца, ты бравируешь перед собственным ничтожеством, – ответил Вальтер. – Возвеличиваясь до небес, человек одновременно втаптывает себя в грязь. Это – сделка с дьяволом. Сегодня ты на высоте, а завтра – горькая расплата.

Я вспомнил о раскладе Таро Рафаила. Одной из карт был дьявол. Рафаил расспрашивал меня о моих целях в этой жизни. И ведь речь шла как раз о том, что, в сущности, я хочу только одного – стать круче и сильней. «Как же все сходится один к одному! – думал я. – Какой-то мистический цирк здесь разыгрывает этот неуловимый двойственный ИМОВАТОР для самого себя».

– То есть эти два демона уравновешивают друг друга? – спросил я.

– Тянут друг дружку за хвост в пучину психического ада, – ответил наставник. – Когда ты возвышаешься над кем-то, в тебе по-прежнему живет пара господствующего гордеца и униженного ничтожества. Просто твое «я» разделяется, и тебе кажется, что твое униженное ничтожество – это другой человек, за счет которого ты потешил свое самолюбие. На деле самоутверждение всегда происходит за твой персональный счет. И расплачиваться тебе приходится с собою же. А подсознание такие долги не прощает. Возвышаясь, ты создаешь потенциал для унижения, которого всеми силами избегаешь, возвышаясь. И так – снова и снова.